науками и добиться того, чтобы экзамены в Университете для меня ничего не значили. После них надо было бы добиться магистра и профессора… Иногда, кроме того, мне кажется, что я лучше бы сделал, если бы занялся исключительно литературой, что меня гораздо больше влечет. Тогда надо было бы сдавать экзамены по филологическому факультету. Это все планы и планы… Мне очень хочется работать и работать, но что делать, какая работа – вот вопросы, которые меня часто волнуют».
В конце февраля 1913 года начались выпускные экзамены в Лицее. Князь Олег опять обложился книгами и с шести часов утра сидел за письменным столом. Где-то уже к позднему вечеру он позволял себе выйти подышать свежим воздухом. В своем довольно обширном сочинении «Сцены из моей жизни» князь так описывает эту пору: «Наступила Страстная неделя Великого поста и неделя чудных Богослужений, время говения. На дворе весело сияло весеннее солнце, обращая снег в хрупкий лед. Везде журчали ручейки, поле чернело, появилось много проталин. По утрам однообразно гудели мерные удары великопостного колокола. Я опять начал «гореть» над ожиданием предстоящей исповеди, но теперь горел ровнее, спокойнее.
Жгучие вопросы, которые когда-то волновали, поулеглись, поуспокоились. Но зато появились другие вопросы, которые заставляли меня гореть вдвое-втрое сильнее обыкновенного. На Страстной предстояло сдать экзамен полицейского права. Сдан один из тех трудных экзаменов, которые мой друг называет «жупелами». Поспею ли приготовиться?..
Выучить в три дня 556 страниц – да это почти невозможно… А тут еще пришлось говение!.. Исповедоваться буду в среду, в день экзамена».
Перед экзаменом он пришел в храм. «Трое певчих, – писал он, – откашлявшись, начинают старательно выводить: «Да исправится…» Сперва это плохо удается… Стараешься не обращать на это внимания, вникнуть в слова молитвы, к которой так давно привык и которую так любишь! Я делаю земной поклон и долго остаюсь в этом положении. Я заметил, что так легче молиться… «Яко кадило пред Тобою, – поют певчие, – воздеяние руку моею…» Отчего-то мне вдруг рисуется кадило, которое на кольцах легкой, изящной цепочки повисло в воздухе… Из кадила густым туманом несется дым ладана, все выше и выше… но хочется, чтоб и моя молитва неслась так же непорочно, так же непосредственно к Престолу Всевышнего. «Положи, Господи, хранение устом моим…» – поют певчие, уже став на колени, а мне делается отчего-то так тепло, хорошо. На глаза навертываются слезы».
Олег Константинович окончил Лицей с серебряной медалью, а за выпускное сочинение об архиепископе Феофане Прокоповиче был награжден Пушкинской медалью, что князя особенно порадовало, так как эта награда давалась за художественные достоинства в сочинении.
Указами Государя Князь Олег Константинович был произведен в корнеты лейб-гвардии Гусарского полка и в титулярные советники, то есть получил сразу военный и гражданский чины. Но вслед за этими радостями Господь послал ему испытания. Только один раз успел