всю торговлю.
– Сердце страны вот-вот остановится, – заключил он.
Люди слушали внимательно, потому что Анвар, неукоснительно молившийся трижды в день, был известен благочестием и честностью. Покойный шах отличил его, сделав начальником над всеми делами гарема и снабжением деньгами мечетей, колодцев и дворов для паломников.
– Торговцы отказались открыться, потому что простых горожан убивают, – добавила Пери из-за занавеса. Она не могла открыто упрекнуть таккалу, не вызвав раздора в стране.
Поднялся ее дядя:
– Думаю, нам следует послать стражу арестовать злоумышленников и предать их смерти. Это даст урок, который никто не захочет повторить.
– Разве это не крайняя мера? – спросила Пери.
Я помнил, что случилось с Хайдаром, и забеспокоился из-за Шамхаловой кровожадности.
– Нет, если мы сначала честно предупредим жителей, – ответил он.
Халил-хан-афшар, командующий личной гвардией покойного шаха, назначенный охранителем Пери еще в ее младенчестве, решил вмешаться.
– Нам следует выделить отряд стражников для объезда города и оповещения о том, что каждый, уличенный в участии в заговорах или насилии, будет наказан, – сказал он. – Мы разнесем эту весть повсюду.
– Сделай это, – сказала Пери, – и напомни им, что суд над другим человеком есть лишь дело шаха и его Совета справедливых. Мой брат, когда взойдет на трон, станет преследовать убийц.
– Если он взойдет на трон, – вставил Садр-аль-динхан-остаджлу издалека. – Ему ведь сперва надо приехать? – Он в пути, – отрезала Пери.
– Достойная правительница, мы завтра же вышлем отряд, – сказал Халил-хан. – Чего еще ты желаешь от нас?
– Вот чего, – сказала она. – Всем таккалу следует отправляться в лагерь моего брата и как можно скорее изъявить ему свое почтение.
Я чуть не расхохотался: Пери училась быстро! Если таккалу покинут город, остаджлу не будут чувствовать себя в опасности и вероятность мятежа резко уменьшится.
– Остальным следует вернуться к своим обязанностям и докладывать мне каждый день, что они совершили.
– Чашм.
– Не вижу, почему мы должны следовать этим приказам, – запротестовал мирза Шокролло. – Вы не шах.
– Вы сомневаетесь в чистоте моей крови? – резко спросила Пери.
– Дело не в крови, – отвечал он. – Мы склоняемся перед вашей связью с династией Сафави.
– В отсутствие коронованного шаха я буду исполнять мои обязанности по управлению дворцом и всеми, кто в нем есть, включая вас.
Мирза Шокролло не сказал ничего, но всем своим видом дал понять, что не принимает ее всерьез, и начал цитировать:
Мозгов, и чувств, и веры у женщин не ищи;
Им следуя, ты станешь презренней жалкой вши:
О да, они годятся дарить нам сыновей,
А в прочем сторонись их – держись тех, кто умней.
Мирза Шокролло оглянулся, словно ожидая поддержки, но встретил только тягостное молчание.