разглашать личность моего клиента.
И тут он вдруг подмигивает мне и кивает. Все его жесты кажутся чересчур театральными, как у актеров в немом кино.
– Интересно, почему вдруг именно сейчас? Она исчезла давным-давно.
– Прошу прощения, что не могу быть более откровенным. Я просто опрашиваю всех, кто был знаком с Розой, – а вы были. Иво тоже, разумеется.
Я замолкаю и жду, что будет дальше.
– Это очень печально, – произносит Тене. – Когда она ушла, мы все были огорчены. Просто ужасно.
– Вам известно, где она сейчас?
– Нет. И если бы вы сейчас сообщили, что она в эту самую минуту стоит за дверью, мне нечего было бы ей сказать.
– Можете ответить, что произошло?
– Конечно. Не знаю, что вам наговорил ее отец, но правда – а кому еще ее знать, как не мне, – такова. Она сбежала с горджио и бросила моего сына и моего дорогого внука, и с тех пор мы больше ее не видели. Как сквозь землю провалилась.
– Когда это произошло?
– Лет шесть назад… что-то около того.
– Вы очень бы мне помогли, если бы рассказали, что вы об этом помните.
Тене качает головой, отчего его седая грива колышется. В его облике проскальзывает что-то львиное, почти царственное. Он отворачивается к окну; любой художник душу бы продал за возможность нарисовать такой профиль.
– Это очень печально, – повторяет он. – Что за матерью надо быть, чтобы вот так сбежать и бросить своего ребенка?
– Именно это я и пытаюсь выяснить.
Тене смотрит на меня и ухмыляется:
– Эх, надо было нам вас нанять шесть лет назад!
– А вы когда-нибудь пытались ее найти?
Он смотрит на меня с недоумением:
– Роза сбежала с другим мужчиной. Насильно мил не будешь.
Возвращается Кат с бутылкой и подносом. На нем богато расписанный позолоченный сервиз, хрустальная вазочка с колотым сахаром и тарелки с шоколадным печеньем. Она опускает поднос на стол перед Тене и разливает чай по тончайшим фарфоровым чашкам. Потом с грохотом ставит бутылку перед братом и снова выходит.
– Мой внук болен. Болен с рождения, – говорит Тене.
– Грустно это слышать. Ваша сестра Луэлла упоминала о его болезни. Что с ним?
– Что-то не то с кровью.
– Я не очень понимаю… что-то не то с кровью?
– Какая-то болезнь. Он с ней родился. В нашей семье такое случалось и до него. Лекарства не существует.
Он взмахивает рукой, как будто тема слишком болезненна, чтобы ее обсуждать, откупоривает бренди и наливает нам по маленькой рюмке.
– Сейчас постоянно появляются новые лекарства… – возражаю я, – благодарю вас… так что, может быть, со временем…
Тене, с трагическим выражением лица, кивает, уткнувшись взглядом в стол.
– Вам всем, должно быть, приходится очень нелегко, – сочувствую я.
– Да. Но мы должны следовать примеру нашего Господа. У каждого свой крест, и нести его надо, не жалуясь. А не сбегать от него.
– Как Роза?
– Некоторым недостает силы.
– Вы можете восстановить последовательность