город с севера. Его люди стояли между Четырехугольной башней и воротами Святого Стефана. Пользуясь поддержкой Арнульфа из Шока, священнослужителя, активно способствовавшего дискредитации Святого копья, Годфруа выступал в союзе с двумя Робертами и Танкредом. С точки зрения стратегии разделение войск имело некоторые достоинства, поскольку Иерусалим мог подвергнуться нападению с двух сторон, но оно также было результатом растущих разногласий.
Это не могло не тревожить, потому что франки не могли позволить себе длительной осады Иерусалима, как это было в Антиохии. Большая длина городских стен означала, что, учитывая ограниченные людские ресурсы франков, эффективная блокада невозможна. К тому же немаловажным был вопрос времени. Крестоносцы пошли на большой, хотя и, вероятно, необходимый риск, двигаясь из Ливана с большой скоростью и не останавливаясь, чтобы обезопасить тыл или создать надежную сеть снабжения. Теперь они находились в сотнях миль от ближайших союзников, были практически отрезаны от подкрепления, логистической поддержки и возможности бежать. И все это время они знали, что аль-Афдаль поспешно собирает силы Фатимидов, чтобы использовать их для освобождения Святого города и уничтожения христиан. Почти самоубийственная дерзость наступления латинян не оставила им выбора. Им оставалось только пробиться в город, и сделать это раньше, чем подойдет египетская армия.
На этой завершающей стадии экспедиции франки могли выставить около 15 тысяч закаленных в боях воинов, в том числе 1300 рыцарей, но эта армия была лишена материальных ресурсов, необходимых для ведения осады. Общий размер городского гарнизона был франкам неизвестен, но они понимали, что воинов в нем не одна тысяча и определенно присутствует элитное ядро из хотя бы 400 египетских кавалеристов. Правитель Иерусалима из Фатимидов Ифтикар ад-Даула тем временем усердно готовился к нападению – опустошал окружающую территорию, отравлял воду в колодцах, валил деревья и изгонял местное христианское население, опасаясь предательства. 13 июня, через шесть дней после прибытия, крестоносцы начали первый штурм. Мусульмане ожесточенно сопротивлялись. В это время у франков была только одна осадная лестница и жалкий арсенал, но отчаяние и пророчество отшельника, встреченного ими на Масличной горе, побудили их начать штурм. На самом деле Танкред, возглавивший атаку на северо-западе, нанес такой яростный удар, что едва не достиг успеха. Успешно установив свою единственную осадную лестницу, латиняне устремились вверх по стене, но первый же человек, ухватившийся за верх стены, лишился рук, отрубленных мощным ударом мусульманского меча. Атака захлебнулась.
После этого франкские лидеры пересмотрели стратегию и решили отложить штурм до того, как будут построены эффективные осадные машины. Начался отчаянный поиск материалов. Одновременно с этим крестоносцы ощутили влияние жаркого палестинского лета. Правда, на некоторое время продовольствие перестало быть главной проблемой, поскольку