небольшой портативный DVD-проигрыватель, от которого тянулись красный, желтый и белый провода.
– Всего понемногу. Он любил документальные фильмы, кто-то подарил ему «Гражданскую войну» Кена Бернса; ее нет. Я знаю, что у него был «Самолет президента». «Убирайся с моего самолета» – он мог это смотреть по сто раз подряд… – Она покачала головой; несомненно, теперь это стало дорогим воспоминанием об усопшем священнике. Затем несчастная женщина снова взглянула на пустую полку. – Погодите… было еще несколько дисков с программами PBS[27], в основном «Шедевры театра». Остальные – личные; некоторые со свадеб, ему их дарили молодожены, которых он венчал. Еще видео с маршей протеста и митингов, в которых он участвовал. О! Да, и похороны папы. Он ради этого даже ездил в Ватикан. Думаю, эту запись тоже украли. Неужели эти диски для кого-то представляют ценность, детектив, зачем кому-то забирать их?
Никки ответила, что все возможно, и попросила старушку составить список всех фильмов и видео, какие она может вспомнить, для занесения в протокол. Существовала вероятность того, что какой-то из дисков окажется у подозреваемого или на блошином рынке.
Техники уже закончили работу на втором этаже, и Никки вместе с Гинсбург и экономкой смогли обойти практически весь дом, кроме чердака, где еще проводился осмотр. Одно из наблюдений детектива Гинсбург оказалось верным: миссис Борелли на самом деле относилась к своей работе как к священной миссии. Она знала, где что лежит, потому что именно она помещала «это» на место и следила за тем, чтобы оно не запылилось и никуда не пропало. Непорядок был едва заметным и мог ускользнуть от взгляда стороннего наблюдателя. Но для женщины, выравнивавшей стопки маек в ящиках комода и чуть ли не по линейке расставлявшей сверкающие туфли на полке шкафа, любая путаница была сродни катастрофе. Пройдя вместе с ней по дому, детектив Хит поняла, что кто-то действительно провел в доме священника обыск и сделал это так профессионально, что не оставил следов. Это открывало множество новых вариантов. И разумеется, ставило под большое сомнение версию о несчастном случае во время садомазохистских развлечений. Никки прекрасно знала, что пока не время выстраивать гипотезы, однако пытки и следы обыска в доме указывали скорее не на сексуальные предпочтения священника, а на то, что кто-то жаждал у него что-то узнать. Но что именно? И зачем капитан Монтроз был здесь вчера вечером?
Хит встретила руководителя группы техников, детектива Бенигно де Хесуса, когда тот выходил из ванной отца Графа; он только что составил список медикаментов из шкафчика и разложил их по пакетикам. Он еще раз перечислил свои наблюдения, которые совпали с тем, что сообщила миссис Борелли: пропавшие диски и кассеты, сдвинутая одежда, приоткрытые дверцы, отсутствующий медальон.
– Мы нашли еще кое-что, – сообщил де Хесус. Он указал на комод, на котором стояла темно-коричневая бархатная коробочка; она была открыта, виднелась желтоватая атласная подушечка.
– Здесь хранился медальон со святым Христофором? – спросила Никки.
– Да, –