В историческом плане ее можно определить как политику, с большим трудом совершающую переход от национального нигилизма к признанию благотворной роли национальной идеи, национального и национально-государственного патриотизма. В наибольшей степени национальный негативизм в истории нашей страны в ХХ веке сказался и сказывается на русской нации. Отсюда – русофобия как игнорирование и боязнь русского национального фактора при решении политических судеб России и решении русского национального вопроса.
Как троцкисты-бухаринцы были национал-шовинистами
По Сталину, Троцкий, Зиновьев, Каменев, Бухарин и их последователи исходили из того, что «при победе социализма нации должны слиться воедино, а их национальные языки должны превратиться в единый общий язык», что «уже пришла пора для того, чтобы ликвидировать национальные различия». В заключительном слове по докладу на XVI съезде партии (1930) Сталин демонстративно подчеркнул: «Теория слияния всех наций, скажем, СССР в одну общую великорусскую нацию с одним общим великорусским языком есть теория национал-шовинистическая, теория антиленинская», а будущий общий язык не будет великорусским.
Сопоставление положений цитируемого доклада и написанной несколько ранее его же статьи обнаруживает: отличие И.В. Сталина от «уклонистов» заключается лишь в том, что последние были готовы форсировать процессы слияния наций уже в обстановке начала 1930-х годов, а Сталин эту же задачу выносил в неопределенное но, по-видимому, не столь уж отдаленное будущее. Форсирование по рецептам «уклонистов» могло сопровождаться и гораздо большей степенью насилия над национальностями, чем при Сталине. Причислявшийся в недавнем прошлом к гуманистам Н.И. Бухарин в своем труде «Экономика переходного периода» (1920) «теоретизировал» на сей счет отнюдь не с гуманистических позиций: «Пролетарское принуждение во всех формах, начиная от расстрела и кончая трудовой повинностью, является, как парадоксально это ни звучит, методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи». Г.Е. Зиновьев призывал в 1918 году коммунистов Петрограда во имя торжества социализма пожертвовать каждым десятым россиянином. «Мы должны, – говорил он, – увлечь за собой 90 миллионов из ста, населяющих Советскую Россию. С остальными нельзя говорить – их надо уничтожать» (Северная Коммуна. 1918. 19 сентября).
Отмежевываясь от «шовинистов», И.В. Сталин в начале 1930-х годов посчитал целесообразным выступить в роли правоверного интернационалиста и сполна получить дивиденды за осуждение политических противников и прислуживающих им «теоретиков» в известном уклоне, обнаружить каковой у каждого из них не составляло особого труда. Скажем, заявил А.И. Рыков в 1919 году, что «термин “независимость” по отношению к советским государствам распространяется главным образом на национально-культурную жизнь этих государств». Разве на этом основании нельзя осудить его за