не добудиться, Владимир Павлович принялся лихорадочно щелкать кнопки на приборной панели. Надеялся так называемым методом тыка нажать на ту, которая дезактивирует автопилот. Он-то ее нажал, но не сразу понял это. Более того, умудрился тут же вдавить кнопку, которая отвечала за сброс якоря. За кормой моментально загрохотало, залязгало. А через несколько секунд яхта дернулась и встала колом, хоть при этом гребные винты продолжали вовсю работать. Но судну не давал тронуться с места упавший на дно тяжеленный якорь.
– Пипец… – Схватился за голову Левандовский, упал в капитанское кресло и обреченно посмотрел на приближающийся катер. – Пипец… – повторил он и зажмурился.
Но тут произошло то, чего никто не ожидал. Подвесной мотор катера, который только что отзывался диким ревом, внезапно смолк и задымился. После чего быстроходное судно начало постепенно терять скорость. Когда же носовая часть катера, которая доселе находилась в приподнятом положении, наконец коснулась воды, то он и вовсе остановился, замер на одном месте. Замер в считаных метрах от форштевня яхты.
Владимир Павлович, который уже мысленно успел распрощаться с жизнью, открыл глаза, глянул на раскачивающийся на волнах катер, на борту которого, казалось, никого не было. Затем, словно загипнотизированный, поднялся с капитанского кресла, вышел на палубу.
Одноглазого и коренастого нигде не было видно. Можно было подумать, что они и впрямь смылись с яхты, бросив своего босса. Но Левандовский плохо подумал про своих телохранителей.
– Владимир Павлович, быстрее сюда, – тихо позвал его высунувшийся из-за невысокой надстройки с дверью, которая вела в каюту, великан.
Фээсбэшник подчинился. Спрятался за надстройку, где его уже поджидали одноглазый с коренастым. Последний тут же начал оправдываться. Мол, не знаю, что на нас с напарникам нашло, ведь это мы должны были первыми броситься в рубку и вообще недосмотрели капитана… но его осек великан:
– Да ладно тебе трындеть, – прохрипел он и повернулся к Левандовскому. – Короче, ситуация такая. Сейчас возле нашей яхты стоит пустой катер. Но кто-то ж им до этого управлял. Следовательно, этот кто-то проник на борт. А значит…
Но договорить он так и не успел. Его речь перебил женский голос, донесшийся, как показалось всем троим мужчинам, с того самого катера:
– У-ф-ф-ф… как же больно…
Троица переглянулась. Дескать, что за фигня такая?
– Секундочку, Владимир Павлович, – как-то заторможенно произнес одноглазый, извлекая из кобуры пистолет. – Мы сейчас с напарником проверим, что к чему. А вы дожидайтесь нас здесь.
– Ну уж нет. Я с вами пойду, – настойчиво проговорил Левандовский.
– Хорошо, только за спинами нашими держитесь. – Не стал возражать великан.
Предельно сосредоточенные телохранители, со вскинутыми пистолетами, плечом к плечу двинулись по палубе – к форштевню яхты, под которым раскачивался на волнах быстроходный катер. Следом за ними шел и Владимир Павлович.
– Смотрите! –