собственные достижения или возможности. Нет, мы понимали, что нам многому еще следует учиться, что впереди – необъятный океан хоккейных тайн и премудростей.
И если о тройке Петрова писали, что мы были в нашей сборной едва ли не ударным звеном, то это была скорее попытка помочь нам увериться в собственных силах. И если тренеры давали нашему звену указание нейтрализовать Стернера и его партнеров, то мы воспринимали это тактическое задание как совершенно очевидное: всегда третья тройка сборной команды получала особый наказ – «разменяться» с лидерами соперников, нейтрализовать их.
Нам многое предстояло освоить, познать, но мы хотели верить, более того, убеждены были, что в сборной мы не случайные фигуры, что мы закрепимся в ее основном составе.
Мы хотели верить, мы верили, что Стокгольм – это только начало.
Дополнение к сказанному
О первом своем чемпионате мира я рассказал много лет назад на страницах журнала «Смена».
Год спустя первенство мира должно было проходить на катках Канады, но по ряду причин канадцы закапризничали, играть с любителями отказались, и потому чемпионат мира снова проводился в Стокгольме: шведская федерация хоккея согласилась в сжатые сроки приготовиться к важнейшему турниру.
Наверное, именно этот перенос чемпионата в Стокгольм и навел работников «Смены» на мысль еще раз попросить меня рассказать о стокгольмском чемпионате мира.
К первому моему выступлению в печати редакция дала подзаголовок «Стокгольмский чемпионат глазами дебютанта».
Год спустя дебютантами были другие хоккеисты, а наша тройка относилась к числу если и не самых опытных, то, во всяком случае, достаточно закаленных и испытанных бойцов.
Труднее или легче, интереснее или нет было мне играть в Стокгольме-70?
Мы немало тогда говорили и спорили об этом, и больше всего с Анатолием Фирсовым, вместе с которым жили в одном номере отеля. Мнения наши расходились. Мне казалось, что не легче. И уж, конечно же, никак не интереснее. Конечно, соперники были так же сильны и опасны, как и годом раньше, и борьба была не менее напряженной, и сюжет чемпионата был столь же драматичным, но… Тот же город, те же улицы, тот же ледовый стадион. Тот же предматчевый ритуал. И тот же отель «Фламинго». Наверное, любители спорта, наши болельщики, об этом не думали. Но, поверьте, острота восприятия притупляется. Праздник, повторенный на следующий день, не кажется столь же ярким и впечатляющим, как накануне.
Еще до начала турнира можно было услышать немало разноречивых суждений о том, как скажется на турнире, на интересе публики к матчам отсутствие канадцев.
Не думаю, что канадская сборная могла без помощи профессионалов вмешаться в распределение призовых мест. Я жалел об отказе канадцев приехать в Стокгольм по другой причине: встречаясь с ними, проверяешь себя на мужество, отвагу, силу, проверяешь, мужчина ли ты.
Хочу оговориться, что мое восприятие любого чемпионата мира – и одного из первых, и любого из последних