Мы были рады лететь с вами!
Бывали дни, когда я на самом деле верила в эти свои слащавые слова, но сегодняшний день к ним не относился. Хотя все пассажиры оказались вполне вежливыми, сегодняшний рейс стал не больше, чем повторением всех остальных, на которых я работала в этом году. Это напомнило о том, что я все еще не «настоящая» стюардесса, что я все еще «в резерве». Все еще пытаюсь понять, когда же все посулы ежемесячного журнала для сотрудников компании станут для меня правдой.
Каждое третье воскресенье месяца, как по часам, глянцевый журнал «Наши полеты» возникал в моем почтовом ящике, дразня меня красивыми картинками и несбыточными обещаниями, напоминающими о том, почему я вообще пошла на эту работу. Идея заключалась в том, чтобы за один месяц оказаться в местах вроде Лондона, Милана и Токио. Получить возможность гулять по виноградникам и сельским живописным местам в свободные дни. Ну и еще несколько тщеславная мысль о том, как я буду шествовать по аэропортам мира в знаменитом синем форменном платье и специально выпущенных для авиакомпании туфлях «Лабутен», прямо как те гламурные девушки из рекламы.
Но я упустила то, о чем было написано мелким шрифтом. Что это только «возможность» летать в прекрасные места день за днем, а «прогулки» будут состоять из пяти шагов до аэропортовской развозки, везущей в дежурный отель. И пока я не выйду из резерва, я стану получать назначения в самый последний момент, на короткие перелеты, потому что старшие стюардессы уже заняли места на самых лучших маршрутах.
– Мне кажется, или это действительно самые тормозные пассажиры, каких я только видела? – прошептала Кристина себе под нос.
– Точно самые тормозные… – я увидела, что ряды с пятнадцатого по тридцатый только начали вынимать вещи из верхних багажных отделений.
Я сегодня точно опоздаю…
– Джиллиан, тебе уже разрешают выбирать рейсы, или ты еще в резерве? – спросила она.
– В резерве.
– Правда? Последний раз мы виделись год назад, и ты все еще в резерве? – казалось, она мне не верит. – Не говори, что они все еще кормят тебя этими байками: «Подождите, пока мы не разберемся с нашими назначениями».
Я состроила печальную рожицу, и она рассмеялась.
– Извини. Если тебе от этого будет легче, ты хотя бы живешь в Нью-Йорке. Тебе не надо делить койку с кучей незнакомых девушек из резерва.
– Ну, наверное, – сухо ответила я, и она понимающе улыбнулась.
Кажется, мы уже вечность стояли в дверях самолета, продолжая бодро улыбаться, пока хоккейная команда в задних рядах еле шевелилась, как стадо тюленей.
Когда последний хоккеист наконец вышел из самолета, я схватила сумку, быстро попрощалась с Кристиной и пилотом и побежала по рукаву. У меня оставалось ровно двадцать минут, чтобы успеть на следующий автобус до Манхэттена.
Выйдя в седьмой терминал, я мчалась мимо гейтов, на каждом шагу обгоняя толпы путешественников. Я бежала, и бесконечные вывески ресторанов, витрины магазинов и кафе сливались в сплошную яркую череду. Разговоры туристов, споры работников гейтов, объявления по громкой связи звучали для меня фоном,