общего с невинностью или чистотой. Они становились посвящением этой символической смерти. Их посвящали этому древнему обычаю. И тогда считалось, что солнечные лучи будут хранить всю жизнь.
К сожалению, я не знаю, как называются белые цветы в научных кругах. Называть их „флер д’оранжем“ довольно безграмотно. Но в моей истории очень мало здравого смысла. Поэтому я решил позволить себе такую неточность.
В наших краях действительно много солнца. Оно осталось прежним, несмотря на то, что поменяло свой цвет. И девушки больше не вплетают белые цветы в свои венки. В наших краях мог бы быть целый лес апельсиновых деревьев, благоухающих всеми ароматами жизни. Но сады и леса в наших краях не живут. Вместо любви и свадеб поселилась смерть. А солнце для большинства жителей нашего поселка стало черным. Простите за лирическое отступление. О чем, собственно, мое письмо?
О доказательствах резонансных убийств и об истории, за которую (если бы вы жили за рубежом) вы могли бы получить Пулитцеровскую премию. Почему я отправляю это письмо вам? Вам – ведущей передачи со скандальным содержанием, где много эротики, глупой женской болтовни, но ни слова о коррупции и криминале? По двум причинам.
Во-первых потому, что вы кажетесь мне сильной личностью (хотя я читал, что вы довольно не счастливы в жизни). Вы производите впечатление человека волевого и амбициозного, и если вы решитесь добиться чего-то, вы, скорей всего, сможете это сделать. А во-вторых, ваша передача имеет настолько нейтральную репутацию, что если вы полезете в черный криминал, никто даже не догадается о возможной причине. Вам гораздо проще будет провести необходимое расследование и нажать каналы, какие следует, чем журналисту из передачи более политического или криминального свойства…»
Дочитав до этого места, я подняла глаза к Свете и сказала совершенно невинным тоном:
– Так, все понятно. Очередной псих. Этот бред даже не следует читать дальше. Я просто его уничтожу. Явно видно, что писал человек не в здоровом рассудке.
– Да, мне тоже так подумалось! – сказала Света, – Псих! Это вы в самую точку!
– Ага. Ну, ты можешь идти. Спасибо, что принесла письмо. Оно меня развлекло. Приноси, если будет что-то подобное. Иди! Я еще здесь побуду.
Света ушла. Я плотно закрыла за ней дверь и вернулась к компьютеру. Конечно, я кривила душой. Я лгала достаточно профессионально (научилась за годы, проведенные на телевидении), поэтому не сомневалась, что неопытная Света приняла за чистую монету каждое из моих слов. На самом деле, телевидение – цепь сомнительных историй. Все телевидение мира держится именно на таких сомнительных историях, и счастье, когда не надо за них платить. Обычно трогательные «повести» сочиняют мои редакторши (более опытные, чем Света). Редакторши пишут, а в париках и гриме снимаются безработные актеры (или студенты театральных вузов, чтобы подработать). Но я никогда не признаюсь в этом – даже под страхом смертной казни! Электронное письмо заинтересовало меня сразу.
И дело