в присутствии детей я не имел возможности более точно охарактеризовать обстановку.
– Кто это? Ведь рядом никого не было! – воскликнула девушка.
– Держитесь!
Времени у меня оставалось только на эту команду. Следовало уходить, если, конечно, было еще не поздно. Прыгнув на место водителя, я подумал, что весьма предусмотрительно не заглушил мотор. Так что без проволочек включил первую передачу и рванул вперед. Ага, это мне только так хотелось, чтобы рванул. На самом деле БТР лишь слегка дернулся, а затем к натужному реву двигателя добавилось змеиное шипение трущихся, проскальзывающих по асфальту колес. Нас кто-то держал, причем держал крепко. Казалось, к машине прицепили толстый танковый трос, другой конец которого был закреплен на чем-то огромном, железнодорожном локомотиве, не меньше. И вот этот самый локомотив вдруг начал давать задний ход. Бронетранспортер медленно пополз, увлекаемый неведомой силой.
Ах ты, мать твою за душу! Я поставил машину на тормоз и развернулся в кресле, готовый броситься в башню. Однако я этого так и не сделал. Сиденье башенного стрелка было уже занято. Мальчуган стоял на нем одним коленом. Я видел спину в задравшейся черной куртке, видел выбившуюся футболку и скатавшийся джемпер. Голова и руки пацана скрывались в башне, и он колдовал там с винтовым механизмом наведения пулемета.
Цирк-зоопарк, куда ж он полез! Ведь не знает же ни хрена! Только помешает, время потеряем! Не успел я об этом подумать, как КПВТ ожил и дал длинную очередь. В тот же миг БТР тряхнуло, словно он подпрыгнул на большой кочке.
Неужто повезло, и парню с перепугу действительно удалось кого-то подстрелить? Ладно, сейчас посмотрим. Я вновь вцепился в баранку и сразу дал газ. Мотор взревел, и бронетранспортер двинулся вперед… медленно, будто его что-то продолжало удерживать. И тут неожиданно послышался хлопок. Мне даже показалось, что в моторно-трансмиссионном отделении лопнул какой-то шланг. Однако двигатель не захлебнулся. Наоборот, он заработал легко и ритмично, позволяя «восьмидесятке» быстро набрать скорость.
– Вырвались, кажись, – сообщил мальчишка, оторвавшись от оптического прицела башенных пулеметов.
– Что это было? – Мне страсть как хотелось поглядеть на эту тварь самому, но чутье подсказывало, что лучше будет подобру-поздорову убраться отсюда подальше.
– Дерево какое-то, – удивленно произнес мальчуган.
– Какое еще дерево? – не понял я.
– Похоже на дерево. – Юный стрелок принялся описывать: – Вылезло оно из люка в мостовой. Ветви такие… серые в черных пятнышках, подвижные, извиваются, как лапы осьминога. Я его очередью аккурат под самый корень срубил.
– На вьюнок похоже, – задумчиво протянул я. – Не ожидал, что он уже и здесь, в Одинцове, объявился.
– Что за вьюнок такой? – Цепляясь за поручни, девушка подошла поближе и уселась на место стрелка сразу за командирским сиденьем. – Мы о нем никогда не слышали.
– Да есть такая зараза. Я с