с ним все в порядке? – спросила я, когда девушка вернулась.
– Вы о Джордже? Да, не беспокойтесь. Я его скоро разбужу. Когда на улице холодно, он приходит к нам поспать. Думаете, это пациент и вторые сутки дожидается приема?
Мы улыбнулись друг другу. Девушка вручила мне большой коричневый конверт:
– Здесь анкета и информация о нашем центре – клиники, с которыми мы работаем. Хотите сразу записаться на прием?
– Не знаю. Это обязательно?
– Нет, что вы, просто чаще всего люди регистрируются, когда им надо к врачу.
Я немного подумала – смогу ли я еще раз заставить себя прийти сюда?
– Да, думаю, лучше записаться. Можно к доктору Малхотре?
– Сейчас посмотрим, как у него с расписанием. Вы когда предпочитаете – вечером после работы?
– Да, если можно.
– Тогда в четверг в шесть сорок пять. Подойдет?
– Да, спасибо. Подойдет.
– А как вас зовут?
– Кэти Бейли.
Девушка-регистратор заполнила карту и протянула мне:
– Анкету можно занести и до приема, это было бы замечательно. Но если вам сложно, то просто принесете с собой в четверг.
– А можно мне заполнить ее прямо сейчас?
– Пожалуйста!
Я села на стул, положила анкету на конверт, а конверт – на колено и под храпение Джорджа заполнила все пункты, получалось медленно, не хотелось все это вспоминать. Но здесь, по крайней мере, это имело смысл, писать про перенесенные заболевания – и про приступы страха, и про депрессию.
Я отдала анкету обратно и, выйдя на темную аллею, выудила из кармана телефон и отстукала: «С., я решилась. Записалась на четв. К.». И через несколько минут получила ответ: «Прекрасные новости! Чай у меня?;) С. Ц.».
Почему-то глупая улыбающаяся рожица и «Ц.» совершили чудо: я проверила наружную дверь только один раз. Только один! Я такого не могла припомнить. Ощупав пространство над притолокой, я подождала, пока миссис Маккензи не дойдет до своей двери. Проверила ощущения – никакого беспокойства. Удивительно! Неужели у меня правда все получилось с первого раза? Я уже повернулась к лестнице, но тут наконец-то дверь приоткрылась.
– Кэти, это вы?
– Да, миссис Маккензи. Как поживаете?
– Хорошо, дорогая. Спасибо. А вы как? На улице холодно?
– Очень холодно. Закрывайте дверь, а то выстудите квартиру.
Она отправилась обратно к своему сериалу, я поднялась наверх, к себе.
Стюарт заставил меня минут пять стоять на лестнице, но мое раздражение как ветром сдуло, когда он открыл дверь: его левая рука была упрятана в лонгету из розоватой губчатой пластмассы, закрепленную ремешком под правой подмышкой.
– Что с тобой? – спросила я, захлопывая дверь.
– Получил пинок в плечо, – видимо, выбит сустав, жутко болит, зараза.
Пока я готовила чай, Стюарт маячил у меня за спиной.
– Хорошо, что ты зашла, – сказал он. – Как ты вообще?
– Вообще? Нормально. Чего ты не присядешь?
– Насиделся