ото всех людишек и выкинуть тела наружу. Припасов до весны им не хватало, но захватчики надеялись поживиться людскими. А там подали бы весточку в Бычий Лог и другие селения бы к ним подались. Вдалеке от жуткой нежити всяко надёжнее. Люди бы раньше весны отбивать не собрались, а к тому времени в городке бы уже сидело большое войско. И, быть может, сам князь даже решился перебраться в новый дом и привёз бы с собой отборнейшую дружину.
Но всё провалилось. Хотя даже доблестным защитникам городка его было не удержать, на выручку подоспели мужественные воины Уэлка. Им удалось посеять такую сумятицу в рядах налётчиков и так успешно прижать их к стене, что быкоглавцам показалось, будто всё британское войско поймало их в засаду. А пока разобрались что к чему, Закатные Врата успели вылезти из глухой обороны и перейти в наступление, таким сокрушительным поражением закончившееся для захватчиков.
Когда Дю Пре и другие рыцари добрались до таверны, там уже вовсю праздновали победу. Джеоф, Йоло, Дайли и другие добровольцы отряда вместе с защитниками Закатных Врат закатили славное гуляние. Столы ломились от закусок и горячих блюд, а в деревянных кружках плескался, казалось, нескончаемый эль. Люд собрался со всего городка, и, несмотря на поздний час, многие вовсе не спешили расходиться. Кому не хватило место за столами, продолжал пировать стоя, а кого ноги уже подвели, но голова ещё держалась, сидели прямо на полу. Весёлый хохот и громкие шутки заглушали даже топот мечущихся туда-сюда слуг, и все голоса, все разговоры тонули в этом беспорядочном шуме, сливаясь с общим гвалтом. Воздух наполнился влажным потом разгорячившихся тел и разящим запахом духоты. Стало так тепло, что хозяин мог бы погасить огонь в печи, а никто бы и не заметил повеявшей прохлады. Но никто не жаловался на тесноту и неудобства – все дружно веселились и восхваляли доблестных защитников Закатных Врат и отважных героев Уэлка. Юноши из отряда Дю Пре даже не мечтали о таком скором признании и славе, а потому вовсю наслаждались воплощением своих самых смелых надежд, то и дело омрачаемым свежей памятью о погибших товарищах.
Веселился вместе со всеми и отец Петрикл. Пожилой священник снискал особую славу среди воинов, никак не ожидавших от настоятеля храма Света такого задора и боевой выучки. Хотя его никак нельзя было назвать свирепым воителем – даже круша рёбра очередному недругу он оставался совершенно спокоен и умиротворён, как и полагает духовному отцу. Но своеобразное владение посохом впечатлило даже опытных вояк, не говоря уж о восторженной молодёжи.
Превысокий очень обрадовался, встретив Джеофа, и первым делом принялся расспрашивать того о дальнейшем пути из Минока и нынешней участи его спутников. Особенно священника интересовала судьба юного ученика первосвященника, к Мэлиону весь Эмпас относился с теплом и заботой. И только после пятой кружки крепкого эля, который, казалось, вовсе не действовал на нехмелеющего настоятеля храма Света, рассказал о собственном пути.
Как оказалось, в Миноке он сел на корабль и отправился вниз по Великой, сперва в Магинцию, потом в Лунное