покоя не давали – приближался очередной сезон соревнований. Артур решил временно вернуться к знакомому делу. Взяв у государства полагающееся после армии пособие, он открыл небольшой магазинчик на задворках Тель-Авивской промзоны. Временно.
3
Внутри пустой столовой было прохладно и сумрачно из-за полуприкрытых жалюзи. Глаза Артура, ослепленные ярким майским полднем, свыклись не сразу. Тем не менее он мгновенно заметил Ниру – солнечные локоны и цветастое платьице словно светились в полутьме. Стоя к нему спиной, она протирала стол. Тут же невысокая хрупкая девушка в светлых шортах и клетчатой рубашке с закатанными рукавами разносила пластиковые кувшины.
Даже не видя ее лица, несложно было догадаться, что она мать Ниры: из-под белого узорчатого платка-банданы, повязанного на манер Джонни Деппа в «Пиратах Карибского моря», рассыпались золотистые, как у дочери, волосы.
Артур хотел окликнуть Ниру, но, передумав, неслышно присел за один из столиков. И она, и мать работали молча, время от времени улыбаясь друг дружке. Артур завороженно глядел на их энергичные движения. Казалось, обе работали под какую-то только им слышную музыку. Где-то позади негромко хлопнула дверь. Артура обдало обожаемым с детства запахом жареной картошки с луком. «Непостижимо! Как здесь уютно, в этой столовой. Приходить бы сюда каждый день…»
Он даже зажмурился от удовольствия.
– До обеда еще полчаса, – строго обратилась к нему девушка.
Вздрогнув, Артур распахнул глаза и растерянно уставился на нее. Когда она успела подкатить тележку с кувшинами к его столику?!
– Я… не собирался обедать, – ответил Артур с запинкой. Он не был уверен, кормят ли вообще в таких столовых кого-то кроме местных жителей. Это ведь не ресторан.
Вблизи девушка оказалась не такой хрупкой. В ее манере держаться было что-то от тигрицы, оберегающей своего детеныша – властное, предостерегающее. Насколько велико было сходство с дочерью со спины, настолько поражало различие в анфас. Безукоризненный овал лица, мягкий округлый подбородок, изящная линия светлых бровей над серо-зелеными, как листва олив, глазами. Под их взглядом Артур почему-то почувствовал себя нашалившим мальчишкой и одновременно влюбленным подростком. К счастью, как раз подошла Нира. Потянув мать за рукав, она возбужденно зашептала ей на ухо.
– Ты нездешний, – по-израильски фамильярно обратилась девушка к Артуру, и он не понял, вопрос это или утверждение. Во всяком случае, ее голос зазвучал доброжелательнее.
Благодарно подмигнув Нире, он кивнул. Вскочил.
– Артур, – представился он, – я из Тель-Авива, но хочу скоро сюда переехать, – сказал и сам удивился. С каких пор?
– Я Эйнат, – она внимательно смотрела на него, словно лишь сейчас увидела. – Понимаю, с Нирой ты уже знаком.
Артуру вдруг захотелось, чтобы вместо потертых джинсов и растоптанных кроссовок