что ехали мы с точно таким же «завербованным». Поскольку нас обоих встретил военный, представившийся капитаном Строковым, и повёл получать обмундирование. Сходу, даже не позволив прийти в себя после дороги. Я попробовала бурчать, но тот отрезал:
– Некогда, Неженка! Времени нет. Брось пока свои шмотки вон в тот «Патриот». Получите обмундирование, быстренько сбе́гаете по естественным надобностям, и выезжаем.
Надо же! Он даже знает мою кличку, прилепившуюся в училище после того, как я уделала старшекурсника, попробовавшего ручки шаловливые распустить! Впрочем, моё личное дело командир подразделения, куда меня «сосватали», должен был посмотреть.
А на турбазе действительно суета какая-то. И наш «Патриот», за рулём которого сидит явный «качок» с бицепсами, едва не разрывающими камуфляж, и лейкопластырем на щеке, тоже куда-то едет следом за грузовиками.
В машине нас оказалось пятеро: помимо «качка» и капитана, мой попутчик по «собачнику», молчаливый мужик в возрасте хорошо за тридцать со следами не так давно перенесённой болезни, и долговязый парень в очках. Я его сначала оценила как типичного «ботана», но меня пару раз на дорожной болтанке прижало к его плечу. Крепкое такое плечо!
Примерно через полчаса пути упёрлись в хвост колонны, вставшей на полевой стёжке, идущей параллельно шоссе. Лейтенант, регулирующий движение, глянул что-то в бумагах и направил «Патриот» в объезд стоящих машин, объяснив, где его место.
Пока ждали отставших, чтобы начать движение, успели познакомиться. Капитан Строков с позывным Роки, сержант Громов, оказалось, ещё и громогласно хохочущий, отзывался на кличку Гром. «Ботан» Илья Мостовой имел звание старшего лейтенанта и позывной «Билл Гейтс».
– Чаще называют просто «Билл».
– Виктор Мищенко, – без затей представился молчаливый. – На срочной был ефрейтором. Позывной Кедр.
– Далеко ехать-то? – поинтересовалась я.
– Это смотря как считать! – заржал Громов. – Если по спидометру, то километров десять-одиннадцать всего. А если по времени, то лет на сорок.
– Это как? – не поняла я.
– На месте узнаешь. Похоже, проход открыли: впереди колонна зашевелилась.
Я и понять ничего не успела, как впереди идущая машина вдруг исчезла, а спустя несколько секунд снова появилась. Только никакого асфальтированного шоссе рядом с полевой дорожкой, которой все ехали, уже не было. А минут через пять мы оказались на околице деревни. Странной деревни, словно выпавшей из каких-нибудь 1950-х. Именно такие убогие домишки, многие из которых, к тому же, здесь были брошены, людей в такой одежде я видела на фотографиях бабушки, воспитывавшей меня.
– Тарищ капитан, на минутку! – вдруг попросил Громов. – Командир попросил пацану передачку отдать. Так я сейчас, чтобы вечером в деревню не мотаться.
Машина выкатилась из колонны и тормознула возле группы убого одетой ребятни.
Командир просил?