какая в зале стояла тишина! Это было завораживающе.
Но больше всего Нина Михайловна занималась переводами с армянского. При этом, призналась она, армянский язык знает не очень хорошо. По словам переводчицы, на это ее сподвигло знакомство с профессором Левоном Мкртчаном, который прислал ей сложнейшие подстрочники Ваана Терьяна. «Я тогда не совсем понимала, какие подарки мне буквально валятся с неба, – с улыбкой вспоминает Габриэлян. – Ожидала увидеть солнечные стихи, напоминающие полотна Сарьяна, а получилось наоборот. Предвкушала наслаждаться солнцем, а оказалось, что Терьян – ночной поэт, певец сумерек». Имитировать армянскую звукопись – это глупо, считает Нина Михайловна. Кроме того, добавляет хлопот ритм. К примеру, в родном языке ритмика звучит органично, а на русском получается частушка. Поэтому переводчику приходится, что называется, жертвовать ритмом, чтобы получилось крепкое стихотворение. Парочка цитат из Терьяна – «фонарей засыпающих очи», «боль моя, как от тебя излечиться, если ты неизлечима».
На вечере прозвучали переводы классика армянской поэзии Наапета Кучака, жившего в ХVI веке. Его айрены (древняя форма армянского стиха), посвященные любви, оставляют сильное впечатление.
Говорилось также еще об одном мастере любовной лирики – Арутюне Саядяне, который известен под псевдонимом Саят-Нова (1712—1795). В какой-то мере судьба поэта, его стихи вдохновили знаменитого режиссера Параджанова на создание фильма «Цвет граната». Кстати, своеобразным дополнением к поэзии Наапета Кучака стала народная армянская песня в исполнении Марьям Егиазарян.
Один из самых любимых армянских поэтов для Нины Михайловны – Егише Чаренц. Он родился в 1897 году, год смерти можно не комментировать – 1937 год.
Есть странные гости, незримые гости – без слов
Придут и поселятся в комнате тихо твоей.
И нет у них лиц и имен, нет у них голосов,
И не существует для них ни замков, ни дверей.
И нет у них тени – у этих живущих в тени.
Приходят без слов, и живут, и уходят опять.
И что им здесь надо, зачем приходили они? —
В сем мире, лишенном дверей, невозможно понять.
Лишь изредка странная грусть пробудится вдруг в нас
Так тихо, как будто бы кто по лицу проведет…
Мы вздрогнем, с тоскою почувствовав – кто-то сейчас
Ушел навсегда и уже никогда не придет.
Он настоящий мистик, считает Нина Габриэлян, он многое прозревал в своей судьбе. По легенде, большевики после расправы над всенародно любимым поэтом всерьез боялись бунта. Поэтому его тело вывозили тайком в хлебовозке.
Об уходящей школе русского перевода рассказала в своем выступлении Юлия Покровская. «Перевод – это высокое ремесло, – сказала она. – Это навык, это школа, которая передается из рук в руки. Мы с Ниной счастливы, что застали великих русских переводчиков – Мориса