вдруг стало неловко перед Марией.
Наконец собравшись, она едва слышно произнесла:
– Это Сева? Кто тебе это прислал? Откуда у тебя эта фотография?
– Не знаю,– почти шёпотом ответила ей вся заплаканная Мария, – я получила по почте, заказным…без обратного адреса, до востребования…мне с почты девочки позвонили и сказали, что на моё имя пришло письмо.
Алина Михайловна прошла в комнату, бессильно присела на стоявший в углу стул и, обхватив голову руками, принялась причитать:
– Ну, как же так, господи, как же так! Сынок, сынок, ну как же так? Чуяло моё сердце, не надо было отпускать его так далеко одного, чуяло моё сердце, что он больше не вернётся, что я его больше не увижу, зачем же ты нас оставил сынок, обманул нас, господи, господи,…что же теперь будет…
– Не надо, Алина Михайловна, не плачьте, не надо…– принялась успокаивать её Мария, уже пожалев, что показала ей фотографию.
– Как же не плакать, ну как же не плакать, Машенька, что же теперь будет с тобой, ославил на весь городок…господи, ведь и к свадьбе всё уже готово, все вокруг спрашивают, когда Сева приедет, когда Сева приедет…господи, ну за что нам такое наказание?! Что делать, что же теперь делать?! Машенька, послушай, а может это, кто-то…ну ты понимаешь, – Алина Михайловна ещё надеялась и попыталась выгородить сына, предположив, что это чья-то злая шутка. Но сама же сразу почувствовала всю зыбкость своего предположения, – Может быть, это кто-то пошутил, давай я ему напишу, я обязательно выясню, в чём дело или лучше…нет, лучше я ему позвоню, как мне ему позвонить, Машенька? Надо подождать, давай немного подождём…
Это были уже просто слова от бессилия что-то изменить. Алину Михайловну чуть не трясло от обиды и возмущения, ей было трудно в это поверить. Десять лет дружбы её сына с Машей предполагали только один финал этих взаимоотношений – свадьбу. Очень долго и очень трудно налаживались отношения с семейством Боголюбовых, особенно с матерью Марии. И вот теперь, невозможно было даже представить себе последствия этой драмы в маленьком городке, почти половина, которого уже получили приглашения на свадьбу. Алина Михайловна всё ещё продолжала трудиться в больнице, где родители Маши занимали видное положение, пользовались заслуженным авторитетом. И все знали, что они без пяти минут родственники. Господи, ну как же он так мог поступить!? Как же он мог не подумать о матери?! Ведь ей стыдно будет смотреть людям в глаза, теперь расспросам и пересудам не будет конца. Вероятно, заграница и её вольница отучили её сына думать о таких мелочах. Ах ты, паршивец, сукин ты сын! Что же теперь будет? Ведь и Маша такая славная и Алина Михайловна так к ней привязалась, так её полюбила и уже мечтала о внуке.
Немного придя в себя, Алина Михайловна только сейчас заметила, что Маши уже нет. Дверь была не заперта, но она даже не услышала, как та ушла.
– Маша?! – на всякий случай громко позвала она её. – Машенька, ты где?
Алина Михайловна пришла в себя и подбежала к окну. Дождь продолжал лить, он только усилился. Настенные часы