домов, в сарае одного из которых уже успел остыть труп незадачливого киллера. Выйдя в пустой сквер, Рейна пустилась бежать, меньше чем за минуту преодолела расстояние до проулка, сбавила скорость, вышла между домами уже просто скорым шагом, и наконец поднялась к дверям офиса. По виску скатилась одинокая капля пота. В самом деле, жарковато…
***
Воздух светлел. До рассвета оставалось недолго.
– Далеко еще, Реджи? – негромко поинтересовался Уитман.
– Пара километров, не больше, – отозвался майор Роджерс, бросив взгляд на наручный навигатор. – Поднажмем, ребята.
Они слаженно ускорили шаг, переходя на не быстрый бег. В очередной раз за эту ночь. Из-под ног взлетала серая мелкая пыль и оседала на берцах, словно иней. За пройденные двадцать километров она успела покрыть плотным слоем форму, каски, оружие и лица. Но сейчас возвращение на родную базу представлялось уже столь близкой перспективой, что никто не обращал на эту пыль внимания и не стирал ее с потного лба тыльной стороной перчатки.
Белесая коробка блокпоста четко выделялась на фоне темного склона холма. В окнах кое-где еще горел свет. Часовые прохаживались вдоль заграждения из колючей поволоки. В двух углах прямоугольного периметра виднелись обложенные мешками с песком пулеметные гнезда. Группа спускалась с пологого холма все тем же легким бегом, не опуская оружия и не теряя бдительности, но предвкушая конец долгого пути. У подножья холма Роджерс подал сигнал сбавить темп. Последние сто метров предстояло пройти через минное поле.
Когда они приблизились к обмотанному колючей проволокой шлагбауму, вперед вышел майор. Дежурный спросил пароль и, получив ответ, тут же поднял перекладину.
– Что за бардак, – пробормотал Уитман, обернувшись к шагающим следом. – Да я же мог пристрелить его раза три, пока он вопросы свои дурацкие задавал. Кто же так в открытую выходит.
– Он видел, как мы через мины прошли, – одернул товарища Даггер, его корректировщик. – А вообще, чего ты хочешь от местных…
Они по двое прошли на территорию поста и, окончательно сбавив темп до прогулочного шага, приблизились к зданию. На крыльце курил часовой. Роджерс неодобрительно дернул бровью, но промолчал. Внутри было почти так же душно, как и снаружи. Неосвещенная лестница вела на второй этаж. Откуда-то доносился богатырский храп. Согласно сведениям от командования, здесь размещался целый взвод, так что спящих было десятка полтора, не меньше. Бойцы переглянулись и хмыкнули. Им поспать по-человечески предстояло часов через шесть, не меньше.
Роджерс закинул автомат на плечо и решительно повернул направо. Там в освещенной комнатушке, у забранного фанерой окна дремал дежурный с лейтенантскими погонами. Майор постоял над ним несколько мгновений, затем рявкнул:
– Вставай, трибунал проспишь!
Парень подлетел на стуле, мгновенная бледность выступила на смуглой коже даже сквозь загар. Потом нахмурился.
– Кто такие, юмористы?
– Группа