уезжали из Уссурийска. Дальнейшего плана действий у Льва по-прежнему не было, зато был горшок то ли с бегонией, то ли с гортензией. Мира держала его на коленях и потихоньку приходила в себя. Он понял это по тому, как она стала отрывать голову от спинки сидения и поглядывать то на Льва, то в окно.
Нужно сообщить людям Баски о произошедшем, думал Лев. Хотя он понятия не имел, что им скажет, потому что он так и не понял толком, что произошло.
– Не делай этого, – сказала Мира, и его палец завис над кнопкой вызова.
– Почему?
– Баски не любит, когда я помогаю кому-то без его разрешения.
– Помогаешь?
Мира сделала радио громче и отвернулась к окну. Лев не был готов закончить разговор.
– Кто у тебя в Благовещенске?
Она не отвечала.
Лев притормозил на обочине и посмотрел на неё.
– Расскажи мне всё.
Мира выключила радио.
– А ты не испугаешься? – в её голосе послышался задор.
– Я не знаю, что творилось в доме у Баски, не знаю, что ты сделала с той девчонкой. Скорее всего, что-то чудное, потому что ты сама чудная. Но я давно не живу в мире нормальных людей. Я тебе гарантирую, ты меня напугать не можешь.
Мира погладила засохшие листья цветка.
– Что за…? – Лев только тогда заметил, что вместо бегонии – или гортензии – из горшка торчала сухая ветка. Он отчётливо помнил, что передавал Мире в руки ярко-розовые цветы.
– Ну вот, – сказала Мира, – твои гарантии только что рухнули.
***
– Что ты заметил?
– Так, посмотрим…, – протянул Лев. – Через пять минут с тобой за закрытой дверью еле живой старичок скакал, аки конь, а тебя пришлось уносить, и ты потом два часа не приходила в себя.
Мира покосилась на него, он не замолкал:
– Дальше. Я нашёл тебя чуть живой на парковке, когда дед той наркоманки, как безумный, орал, что ты спасла его внучку. Подозреваю, что девчонка теперь тоже скачет, аки конь.
Мира хихикнула, и Лев заметил, что у неё на лице веснушки.
– Ты забавный.
Лев ответил улыбкой.
– А ещё ты очень наблюдательный.
– Это правило выживания, – ответил он и поспешил вернуться к главной теме. – Ну, так что? Ты типа целительница?
– Ты слышал что-нибудь про зеркальные нейроны?
– Возможно…
– Если ты увидишь, что я ударила палец об стол, то поймёшь, что мне больно: по лицу, позе, голосу и по твоему опыту ударов пальцев об стол. Так работают зеркальные нейроны – помогают сочувствовать. А у меня с детства особый случай: я «слышу» чужие эмоции слишком отчётливо, даже на расстоянии.
– То есть это не магия какая-нибудь?
Она засмеялась, глядя на него со снисхождением.
– Я не одна такая, нас называют «эмпатами», то есть способными к эмпатии.
– Ты почувствуешь, если меня будет что-то бесить?
– Когда я села к тебе в машину в ту ночь, я сразу поняла, что ты слишком уставший, чтобы вести. Просто не стала устраивать сцену перед Пашей.
Лев сглотнул. Теперь что, придётся