«Вот и у меня было так же в «Незабудковом вальсе», «вот и мои герои точно такие же», «ах, как мне всё это близко!» Лара и сама не заметила, как включилась в эту игру, чтобы сделать Ляле приятное.
«Сцена с гремучей змеей – мастерская сцена! – писала, к примеру, Ляля. – В моем романе, который ты сейчас читаешь, есть очень похожий эпизод, где по сюжету полагалось испугаться, и весьма, а моя героиня Аманда и ухом не повела!».
«А кто послужил прототипом для Аманды? – полюбопытствовала Лара. – Может быть, ты сама? Моя Виатрикс похожа на меня лишь отчасти, она гораздо более смелая и решительная, чем я, но вот с твоей Амандой у них много общего, как считаешь?»
«Прототипом для Аманды послужила сама Аманда, – отвечала Ляля. – Хотя понятно, что каждый автор выбирает героев «по себе». Но с Виатрикс они просто неприлично похожи, тут ты права. По некоторым их высказываниям, по призывам не сожалеть о том, чего не воротишь, можно… ну, я не знаю… часы сверять. Пусть это выражение и не совсем в тему, но, думаю, ты поняла, что я хочу сказать».
«Меня восхищает Саймон, – в следующий раз написала Ляля. – До чего милый мальчик! Где бы моим героям его возраста набраться такого послушания и скромности? У меня гораздо больше диких и крайне опасных, прикидывающихся ангелочками до поры до времени – это стиль, близкий Виатрикс.
Очень мне нравится момент, когда Саймон с Джеймсом рыбачат, а потом Саймон оборачивается и видит темный силуэт на горе, который тут же исчезает… Кто же этот загадочный черный человек?
Тед славный, я сразу поняла, что с ним будет весело. Только мне его жалко. Зря остальные его обижают, вечно посмеиваются над ним и не принимают всерьез… ну, он же такой импульсивный, так легко увлекается, его охранять и беречь надо! Да, он очень шумный, но он же добрый. И что Генри его всё время подначивает? Он не такой уж взрослый и благоразумный, каким хочет казаться, иначе не изводил бы Теда своими насмешками».
«Ох, эти двое в свое время доставили мне немало хлопот, – пожаловалась Лара. – Они постоянно пререкались и подтрунивали друг над другом, а однажды, когда я их намеревалась отправить вместе рыбачить на Змеиную отмель, то и вовсе чуть не подрались… в итоге разбежались в разные стороны, и это спутало мне все карты».
«Но это же замечательно, что герои живые! – отозвалась Ляля. – Думаю, именно поэтому они всем могут казаться в чем-то знакомыми: и похожи на кого-то, и сами по себе. И ты воспринимаешь их живыми, это заметно. Виатрикс совершенно права: до взрослых им всем далеко, нечего даже и притворяться! Как она здорово сказала: «Не хочу взрослеть!» Совсем как Пеппи. Или как Питер Пэн. Действительно, нет на свете хуже диагноза, чем стать взрослым! Это так ужасно!
Слушай, я тут волнуюсь: раз ты говоришь, что сюжет выстроен не твоей волей, и герои упрямо гнут свою линию, как бы ты их ни подталкивала в нужном тебе направлении… в общем, я всё отчетливее узнаю свой любимый мотив, любимый еще со времен Остапа Бендера и «благородных жуликов» О.Генри – «марш обреченных», как я его