никакого отношения к тому делу, которое ее заинтересовало. Хотя где-то в глубине души она чувствовала, что Мурадов сказал ей неправду. Подозрения относительно того, что Березников все-таки жив, она уже не считала беспочвенными.
Лариса положила трубку и села в кресло рядом со столом секретарши. Мурадов появился на пороге приемной через две минуты.
– Пойдемте, я обещал вас накормить, – подчеркнуто любезно сказал он и сделал жест рукой в направлении коридора.
Они молча спустились вниз и прошли в кафе. Во время обеда Мурадов был чрезвычайно любезен. Однако во время десерта он внезапно спросил:
– Зачем же вы все-таки подслушивали мой разговор, уважаемая Лариса Викторовна?
От неожиданности Лариса уронила кусок желе с ложечки на колени. Мурадов быстро достал платок и потянулся к ее юбке. Она тут же вырвала платок у него из рук и сама стала вытирать пятно.
– Извините, я испачкала ваш платок, – с улыбкой сказала она, закончив процедуру вытирания.
– Ничего страшного, – ответил Мурадов, скомкал грязный платок и засунул его в карман брюк. – Так все же зачем вы подслушивали разговор?
– Я просто хотела позвонить и нечаянно подключилась к вашему разговору, – сделав невинное лицо, извиняющимся тоном ответила Лариса.
Она поняла, что телефон в кабинете Мурадова был оборудован по последнему слову техники, и он смог определить, прослушивается разговор или нет.
– Достойный ответ, – дипломатично сказал Мурадов.
Конечно же, он не поверил объяснениям Ларисы, но возразить ему было все равно нечего. Диалог на этом, собственно, был исчерпан, и, допив кофе, Лариса в сопровождении Мурадова направилась к выходу.
Мурадов попрощался с ней достаточно сухо. Он просто сказал «до свидания». Никаких разговоров о деле и обещаний будущего сотрудничества из его уст не прозвучало. Да, собственно, Ларисе от этого было не жарко и не холодно. Но она была абсолютно уверена, что это не последняя ее встреча с господином Мурадовым.
Подполковник ФСБ Вольдемар Александрович Мурский изнывал от жары. Он уже второй час подряд накачивал себя пивом, сидя на стуле у себя в кабинете, вытянув ноги и подставляя свой могучий торс под струю вентилятора.
На его рубашке расплывалось огромное темное пятно от пота. Цвет его борцовской шеи принял какой-то томатный оттенок, а глаза, казалось, были залиты влагой. Заниматься работой не хотелось. Были какие-то текущие дела, но он старался отложить их на вечер, когда его мозг охлаждался и приобретал более рабочее состояние и мог что-то соображать. Да, в общем, и заниматься-то в принципе было нечем.
– Черт, ну и жара! – пропыхтел он вслух.
И в этот момент раздался телефонный звонок. Мурский лениво потянулся рукой к трубке, так же лениво поднес ее к уху и басисто произнес:
– Слушаю вас.
– Дядя Волик! – прошелестел в трубке женский голос. – Вы меня не узнали? Это Лариса Котова.
– Лара? – искренне удивился Мурский. – Сколько лет, сколько зим!
Этот телефонный звонок