коротать время вдвоем с Марией Николаевной. Как я ошибся!
– Стаканы есть? – спросил Сидоров.
Мальчик метнулся к тумбочкам:
– У ребят. Вот. Полно. Нам три.
Уселись, разложили снедь. Сидоров открыл бутылку, нацедил два стакана и потянул горло к третьему. На верх того крышей легла узкая, с некрашеными чистыми ногтями ладонь женщины.
– Воспитатель, – процедил Сидоров. Налил сок. – Ну говори.
– Миша, – сказала женщина и подняла стакан. Потом отошла к окну, постояла там и повернулась. – Миша. Все вырастают и никогда не остаются детьми. Какие бы невзгоды не прицеплялись к тебе и какие бы беды не одолевали, они все равно отступят, вот увидишь. Ты вырастешь и будешь большой, сильный и умный человек. Потому что ты читаешь книги и любишь друзей. У тебя, может быть, будет красивая машина и надежная работа, твоему появлению станут радоваться люди и твоя собака, и все время еще впереди будет много-много хороших дней. Потому что так не бывает, чтобы хорошие дни все до одного остались позади. За тебя, мой друг, я поднимаю это вино. – И она медленно, маленькими глотками выпила весь стакан до дна. Потом перевела взгляд на Сидорова и тихо, чеканя слова, сказала – Ну, говори.
Сидоров повертел стакан в руке, поглядел на мальчика, уставившегося на него во все глаза.
– Вот что, парень. Я хочу кое-что тебе даже не пожелать, а дать совет. Он бесплатный, но за него дорого отдано. Вот что. Никогда не жди хороших дней. Их может не достаться на все твое ожидание. Будь сильнее этого. Сожмись, скрепи руки в локтях, вот так, напружинься. И вперед, на бой. Понял! За себя, за твоих ребят, за Витьку из Костромы. Вот, представь, в руке у тебя меч твоего разума и щит твоего опыта. Пока худой и тонкий, в прорехах, пробоинах. Но минет год и нарастет на него новая кожа, которая сползет с тебя под солнцем и соленым потом. И сожмутся, зарастут его раны от свежего ветра и от звона птиц. Давай, Миша! За твою удачу в жизни. Будь!
И Сидоров залпом выпил шампанское. А мальчик пригубил стакан сока, глотнул, поперхнулся, и в сухом кашле затряслись его цыплячьи плечи. Женщина притянула его к себе одной рукой, легонько пошлепала по спине. Мальчик отдышался, залез, скользнув рукой, под подушку, вытянул оттуда лоскут тряпицы и высморкался, свернул аккуратно и засунул на место. Вскочил, подбежал к окну, глянул и повернулся:
– У меня к вам очень большая просьба. Давайте поиграем.
– В чепуху?! – сказала женщина.
– В монопольку? – спросил Сидоров.
– Нет. У меня к вам просьба. Вы ведь мои гости и сегодня такой оказался праздник.
– Конечно, – произнесла женщина. – Слово именинника – закон.
– Разумеется, – подтвердил Сидоров. – О чем речь. Давай, заказывай музыку.
Мальчик помаялся у окна, еще глянул туда и вернулся, сел на кровать. Промямлил:
– Мне бы не хотелось, чтобы вы были гости. Это нескладно выходит. Праздник еще впереди, не скоро. И это не я угощаю. А вот поиграть бы. Всего час, до сна. Даже пускай поменьше. Хотел вас упросить на это.
– Говори же, Миша, – сказала женщина.
–