(она, однако, присуща не всем «Философским этюдам») и фантастику («Шагреневая кожа», «Эликсир долголетия», 1830; «Прощённый Мельмот», 1835; и др.). Первая книга этого раздела – «Шагреневая кожа» – является связующим звеном между «Сценами нравов» и «Философскими этюдами», в ней раскрывается суть эпохи – погоня за деньгами, за карьерой, за чувственными наслаждениями, не приносящими ни удовлетворения, ни духовной свободы. Маниакальной страстью к наживе заражены многие персонажи «Философских этюдов», и хотя тип «невольника страсти» встречается ещё в 1-м разделе (скряга Гранде, скупец Гобсек, чадолюбивый отец Горио и др.), здесь он получает философское осмысление. Замысел «Аналитических этюдов» Бальзак так до конца и не реализовал (писатель намеревался включить в этот раздел «Физиологию брака», «Патологию социальной жизни», «Анатомию педагогической корпорации» и «Монографию о добродетели»). Э. Золя сравнивал «Человеческую комедию» с Вавилонской башней, которую «архитектор не успел, да и не имел бы времени, когда-либо окончить». Этим циклом (Бальзак называл его «главным событием моей жизни») писатель наметил пути дальнейшего развития реализма в мировой литературе, выступая новатором в отношении многих тем и образов. Бальзак первым во французской литературе открыл тему провинциальной жизни, найдя под тиной далёких от столицы будней «лица, достойные серьёзного изучения, характеры, исполненные своеобразия», предвосхищая писателей натуральной школы и Г. Флобера. В романе «Утраченные иллюзии» Бальзак пишет о продажности прессы, открыв эту тему для мировой литературы за полвека до «Милого друга» Г. де Мопассана. «Одним из первых среди великих, одним из лучших среди избранных» назвал Бальзака друг писателя В. Гюго. Высоко оценивая творчество Бальзака, Гюго писал: «Все его произведения составляют единую книгу, полную жизни, яркую, глубокую, где движется и действует вся наша современная цивилизация, воплощённая в образах вполне реальных, но овеянных смятением и ужасом… Бальзак идёт прямо к цели, он вступает в рукопашную с современным обществом. У каждого он вырывает что-нибудь – у этого иллюзии, у того надежды, одного заставляет исторгать вопль, с другого срывает маску».
БÁЛЬМÓНТ Константин Дмитриевич (1867, д. Гумнищи Владимирской губ. – 1942, Нуази-ле-Гран, близ Парижа), русский поэт, прозаик, критик, переводчик. Родился в дворянской семье. В 1886—87 гг. учился на юридическом ф-те Московского ун-та (исключён как один из организаторов студенческих беспорядков). В 1906—15 гг. (кроме нескольких месяцев в 1913) и с 1920 г. жил за границей (преимущественно в Париже), много путешествовал. Первые произведения Бальмонта («Сборник стихотворений», 1890; сборник «Под северным небом: Элегии, стансы, романсы», 1894) проникнуты настроениями гражданской скорби и самоотречения, близкими поздней народнической поэзии. С конца 1890-х гг. выступал как символист (сборники «В безбрежности», 1895; «Тишина», 1898; «Горящие здания. Лирика современной души», 1900; «Будем как Солнце. Книга