гнать быстрее. Уже через полста метров, поднявшись на горку, они увидели столб пламени и черного дыма. Буквально двумя минутами позже вдогонку за пожарниками, тоже на высокой скорости, проехала машина полиции. Процедура перемигивания фарами и остановки повторилась. И сообщение было передано точно так же, и реакцию оно вызвало точно такую же.
Джумали проводил ментовскую машину взглядом, вытащил трубку, нажал вызов, дождался ответа и сказал:
– Чингис, все, как мы рассчитывали. Разница в том, что ментовская машина одна, без сопровождения. Ага… Вон, еще и «Скорая помощь» катит…
– Понял. Нам этого хватит. Работай, – напутствовал Джумали собеседник. – Теперь дело только за тобой. Главное дело! Мы свое сделаем.
Джумали знал, что Чингис поддерживает его таким образом. Его дело, по большому счету, было начальным, но неглавным. Хотя, с другой стороны, в любом деле удачное продолжение зависит от удачного начала. Если начало сорвется, то и продолжения не получится. А в таком сложном деле, как задуманное амиром Чингисом, срыв начала мог вообще грозить гибелью другим.
Чингис вообще любил сложные многоходовые операции. Их порой трудно было выполнить, но они доставляли ему удовольствие, как и всем другим участникам, кроме того, о таких делах долго и много говорили люди. А это для Чингиса было важным…
Джумали в сам поселок съезжать с основной трассы не стал и проехал мимо него, но свернул по разбитому тяжелыми грузовиками проселку чуть подальше, хорошо зная, куда эта дорога его приведет. А привела она его в небольшой смешанный лесок, расположенный между двумя холмами. На жидкостволой опушке этого леска Джумали и остановил свою машину. Вторая остановилась позади в паре метров. Бандиты вышли при оружии, каждый из бойцов со своей сумкой, и, не обсуждая дальнейшие действия, сразу бросились легким бегом за Джумали. Путь их был непрямым, потому что сам Джумали, хорошо ориентируясь на местности, выбирал дорогу между холмами, по лощинкам и буеракам. Так, молча и даже стараясь передвигаться бесшумно, десять бандитов уже через сорок минут вышли к длинному бетонному забору, за которым виднелись большие деревянные ангары. Ангары стояли не сразу за забором, а через одноколейную железнодорожную ветку. На этой ветке, в одном месте отгораживая ангар от забора, были оставлены два крытых железнодорожных вагона. Под загрузку или под разгрузку они были поданы, значения, в принципе, не имело. Джумали мысленно уже решил, что эти вагоны свое отслужили, потому что в путь теперь, может быть, отправятся только их колесные пары. Металл, как известно, горит не очень хорошо, и колесные пары могут остаться целыми даже после очень сильного пожара.
По углам забора стояли вышки охраны, только угадываемые в темноте по лучам не самых сильных прожекторов, светящих в разные стороны под углом в девяносто градусов один к другому. Но лучи прожектора не доставали до середины забора ни с одной, ни с другой стороны, и там образовывалась «мертвая зона» для взгляда охранников. Сам забор был богато украшен поверху