десяти. На повестке дня первым пунктом стоял вопрос: позволит ли ему полиция взглянуть на тело Виктора Солсбери… или кто там умер?
Дежурный по отделению, угрюмый желтозубый тип с прилизанными волосами, сидел за исцарапанным и замусоренным столом, жевал окурок потухшей сигары и перекладывал с места на место бумаги, дабы изобразить из себя занятого человека. Почесав пятерней макушку – пальцы у него были толстые, волосы жидкие, – он поднял взгляд на Виктора и, прежде чем заговорить, неохотно вынул изо рта драгоценный табачный огрызок.
– Ну?
– Мое имя – Виктор Солсбери, – сказал Солсбери.
– И что? – Дежурный прикрыл глаза и вернул окурок на место.
– Это меня ваши люди считают мертвым.
– Что такое? – немедленно ощетинился дежурный. Солсбери сообразил, что сделал сразу две ошибки. Во-первых, разговор следовало начать более логично. Таким мозгам, как у сержанта Брауэра (имя стояло на табличке, укрепленной на столе), требовались утверждения доступные и простые, слова, которые можно бесконечно прокручивать в голове, добираясь до смысла. Во-вторых, следовало отнестись к бравому сержанту подобострастнее – особенно при использовании фразы «ваши люди».
Он изменил тактику:
– Во вчерашнем номере «Вечерних новостей» я прочитал, что тело, извлеченное из реки, было идентифицировано как Виктор Солсбери. Но, понимаете ли, Виктор Солсбери – это я.
– Минуточку, – сказал Брауэр и вызвал по селекторной связи офицера по фамилии Клинтон. Солсбери стоял рядом, сплетая и расплетая пальцы и стараясь не походить на обвиняемого. Железному Виктору это удавалось бы хорошо, без малейшей нервной дрожи. Но его телом сейчас владел незапрограммированный Виктор, а тот не мог думать ни о чем, кроме убийства Гарольда Джекоби, после которого не прошло и двух недель. Да еще, пожалуй, о том, с каким удовольствием узнали бы про сей факт люди в форме.
Откуда-то справа появился детектив Клинтон, направился к столу, но вдруг застыл, точно громом пораженный, в десяти шагах от Солсбери. Спустя несколько мгновений он опомнился и дошел-таки до стола. Детектив был высокий, тощий, в профиль он напоминал хищную птицу. Глаза его метались от Брауэра к Солсбери; он опять побледнел.
– Этот парень насчет того неопознанного дохляка, которым вы занимаетесь, – буркнул Брауэр. Такие мелочи, как ошибочная идентификация трупа или человек, воскресший из мертвых, его не задевали. Они не укладывались в логику; так что не было смысла морочить себе голову. Сержант вернулся к своим бумагам и принялся их перекладывать, проявляя недюжинное рвение.
– Меня зовут детектив Клинтон, – сказал ястребовидный.
– Виктор Солсбери, – представился Виктор, пожимая костлявую кисть.
Краска окончательно сбежала с лица детектива, и он оставил попытки сохранить хладнокровие.
– Сюда, пожалуйста. – Клинтон отвел Солсбери в свой офис, подождал, пока тот вошел, последовал за ним и запер за спиной