нее, я не сомневаюсь в ее патриотизме. Она любит Россию горячей любовью. И как не быть ей привязанной к этой усыновившей (так в тексте. – В.Х.) ее родине, которая для нее резюмирует и олицетворяет все ее интересы женщины, супруги, Государыни, матери?
Когда она в 1894 г. вступала на трон, было уже известно, что она не любит Германии и особенно Пруссии»74.
Вот еще одно мнение графини М.Э. Клейнмихель: «Немецкое происхождение императрицы также служило причиной для недружелюбного к ней отношения, хотя она, подобно погибшей от руки убийц на Урале, сестре ее Елизавете, получила совершенно английское воспитание. Она гордилась тем, что она внучка королевы Виктории…»75.
В 1884 г. Аликс участвовала в большом событии. Ее сестра Элла (впоследствии великая княгиня Елизавета Федоровна), которая была на 8 лет старше, выходила замуж за брата русского царя, великого князя Сергея Александровича. Вся семья отправилась в далекий Петербург. Великий князь Константин Константинович в этот памятный день записал в дневнике: «В Петергофе недолго пришлось ждать на станции, скоро подошел поезд невесты. Она показалась рядом с императрицей, и всех нас словно солнцем ослепило. Давно я не видывал подобной красоты. Она шла скромно, застенчиво, как сон, как мечта; с ней приехали отец, брат, старшая сестра с мужем и две младших…»
Под очарованием впечатления и в минуту душевного порыва великий князь Константин Константинович вскоре посвятил своей родственнице прекрасные стихи:
Я на тебя гляжу, любуясь ежечасно:
Ты так невыразимо хороша!
О, верно под такой наружностью прекрасной
Такая же прекрасная душа!
Какой-то кротости и грусти сокровенной
В твоих очах таится глубина;
Как ангел, ты тиха, чиста и совершенна;
Как женщина, стыдлива и нежна.
Пусть на земле ничто средь зол и скорби многой
Твою не запятнает чистоту,
И всякий, увидав тебя, прославит Бога,
Создавшего такую красоту!
Рядом с сестрой Эллой принцесса Аликс выглядела совсем маленькой девочкой, затерявшейся среди блеска императорского двора. В церкви во время венчания она оказалась рядом с шестнадцатилетним цесаревичем Николаем, стройным юношей с удивительно красивыми и выразительными глазами. Оба – натуры замкнутые, настроенные романтично, они, видимо, с первой встречи испытали зарождение серьезного чувства взаимной симпатии, привязанности, которое стало крепнуть в живое и глубокое чувство любви.
После своей свадьбы Николай II, будучи с Александрой Федоровной в Петергофе, сделал в дневнике 3 июня 1895 г. такую запись: «После кофе пошли наверх и обошли Коттедж, учебный дом и итальянский домик у сетки. Видели окно, на котором мы оба вырезали свои имена в 1884 г.»76.
В тяжелые годы Первой мировой войны, в одном из писем 1916 г. Александра Федоровна признавалась своему супругу: «Тридцать два года назад уже мое детское сердце исполнилось