не мешались. Показывали неприличные жесты часовым на вышках, которые остолбенело наблюдали за происходящим. Помчалась толпа, вооруженная железками, на бараки с козлиными секциями, активисты орали от страха, пытались оказать сопротивление, но их буквально смели. Били, вымещая зло, калечили, пускали «кагор». Впечатление стихийности происходящего было налицо, а так ли это на самом деле, не стоит ли за происходящим некий изворотливый ум – никого пока не волновало. Начальника колонии, имевшего в этот день законный выходной, истошный телефонный звонок вытряхнул из постели. Он поразился, мол, какой, к лешему, бунт? У вас что там, грибы на завтрак?! Срочно вызвал ОМОН, помчался на работу. А там такой «день десантника»… Зона бурлила, взрывалась. Никогда блатные не представляли какой-то силы – разобщенные, униженные, а тут вдруг выяснилось, что это не так. Несколько сотен заключенных, истекающих адреналином, правили бал. На какое-то время зона перешла под их полный контроль. Бараки, мастерские, клуб, подсобные строения… Корчились в пыли истекающие кровью «козлиные» тела. Уцелевшие активисты бежали в котельную, набились в нее под завязку, заперлись и пока не представляли реальной угрозы – слишком были деморализованы. А вокруг зоны уже кипели события. Из поселка Засино прибыла «тревожная» рота внутренних войск, заняла позицию у запертых ворот, через которые летели кирпичи, бутылки с зажигательной смесью. Вертолет барражировал над территорией. Из райцентра, расположенного на востоке, спешили грузовики с ОМОНом. Разворачивалась спецоперация «Вулкан-3» – пресечение массовых беспорядков в местах лишения свободы. Было приказано немедленно оцепить зону, чтобы мышь не проскочила.
Но зэки не дремали. Взбудораженные, впавшие в неистовство, пока еще не отдающие отчета своим поступкам, они подперли ворота грузовиком, занимали позиции на стенах, крышах бараков. Неслись в эфир из отобранных телефонов воззвания к помощи родным, адвокатам, друзьям на воле – помогите, поддержите, янычары лютуют и беспредел творят! Просили, чтобы не замяли это дело, не создали информационный вакуум вокруг событий в колонии. Пусть весь мир знает, как обращаются с бесправными российскими заключенными!
– Братва, из шайтан-трубы шмаляют! – истошно завопил какой-то зэк, слетая со стены.
И вот уже разразилась пальба из гранатометов, омоновцы швыряли через стену дымовые, световые гранаты. Зэки, толпящиеся под воротами, затыкали глаза, уши, метались, натыкаясь друг на друга, кашляли в дыму. А на прорыв уже вставали крепко сбитые мужчины в полной амуниции, с пластиковыми забралами на шлемах, забирались по веревкам на стены, готовились подорвать ворота.
– Мочи астронавтов, братва!!! – ревели зэки с отчаянием обреченных.
И никто не видел, как из-за склада с цементом на западной стороне огороженной территории выбрались четыре фигуры в серых бушлатах, кирзовых сапогах, в натянутых на уши форменных шапках. Они по одному перебежали пустырь,