а «Императрица» была следующим… По-крайней мере, из линкоров. Я еще тогда подумал, что это не просто техногенная авария. В общем, хотелось бы посмотреть на материалы.
«Сходимостями» старые чекисты называли общие особенности, позволяющие выявить сходную причину любого явления, или почерк преступного действия, если преступление имело место. Кашин и забыл об этом термине, но теперь вот вспомнил, хотя слышал его давно и никогда сам не использовал – слишком это был заметный маркер, на такие обращают внимание.
– Вы знаете, или угадываете, что мы получили материалы по «Мэну» от кубинских товарищей в 1970-м? – спросил Кашин, решив не очень церемонится, раз Рыжов так вот прямо заявляет свои условия.
– Таких угадываний не бывает. Конечно, знаю. Я вообще после Чернобыля плотно занимаюсь техногенными катастрофами… Так дадите?
Кашин подумал. Материалы эти не были закрытыми, тем более, что какая-то степень допуска у Рыжова наверняка осталась. Из их группы не уходят просто так, как говорят кадровики, «в пустоту».
– Я вам пришлю Данилева, он неплохо ориентируется в диверсиях… Хотя от профиля нашего задания, если даже мы и договоримся, это далеко.
– Не скажите, пока все не прояснилось…
– Вот с надеждой на это прояснение я и попробую с вами… сотрудничать. Бог даст, удачно.
– Удачно. Все получится, как вы хотите, молодой человек.
Потом они просто пили чай. И сколько Кашин не пытался «разговорить» старика, у него ничего не вышло. Рыжов, как человек, умеющий и расспрашивать, и допрашивать, легко уклонялся от всех вопросов, словно его ничего больше не интересовало, кроме приближающихся праздников.
# 2. 29 мая. Москва.
Так уж получилось, что Кашин половину наступившего понедельника, как водится, отчитывался перед начальством. И вместо того, чтобы получить приказ поскорее оформить результаты предыдущего следствия, ему посоветовали «разбросать» бумажную работу на подчиненных, а самому продолжить дело о подлодке. Причем, со значением было сказано:
– Учти, «Комсомолец» закреплен за тобой.
Это значило, что занимать им предстояло лично. Поэтому, пообедав, Кашин перевалил работу по фиксации полученных материалов последнего дела на Дееву и вызвал к себе капитана Данилева, как у них в группе считалось, спеца по диверсиям и «съему» информации в особо сложных, в том числе, с явным криминальным оттенком, условиях. Капитан явился сразу, он не любил таких вызовов, но дисциплиной мог потягаться с лучшим курсантом.
– Товарищ подполковник…
– Ульян, – прервал его Кашин, переходя на менее официальный лад. – Ты ездил к Рыжову с нашими материалами?
– Как было приказано, через недельку после того, как вы к нему ездили, раздобыл папку с материалами по взрыву линкора «Мэн» и отправился к старику.
– И что? – не выдержал паузы Кашин.
– А ничего. Я из комнаты не отлучался, пил чай, а дедушка читал документы, иногда что-то бормотал. Выводов не сделал никаких.
– Так