никогда не брал в голову подобных мелочей Женька. – Поставьте раскладушку, и все дела.
– Мы не хотим на кухне, – расстроилась мама.
– Да ему еще на ночь явно погулять захочется, – уверенно произнес Женька.
При слове «гулять» баранообразное существо отрешилось от кости и, навострив уши, внимательно поглядело на Женьку.
– Слушай, сынок, – вкрадчиво проговорила мама. – Может, вы с ним сейчас немного пройдетесь?
– Ну уж нет! – возопил черствый сын. – Я, между прочим, уже полдня с ним провел на улице. Имею я, в конце концов, право на отдых? И уроки мне нужно на завтра сделать.
– Вот тут ты совершенно прав, – согласилась мать.
«Хоть один раз какая-то польза от этих чертовых домашних заданий», – отметил про себя Женька.
Однако он поторопился.
– Ты погуляй с ним совсем чуть-чуть, – продолжала мама. – Главное, его из квартиры вывести. Хотя бы на пять минут. Мне этого времени вполне хватит, чтобы выкинуть кость и закрыть дверь в спальню.
Женька вздохнул. Похоже, разговор с друзьями откладывался.
– Раз надо, значит, надо, – с жертвенным видом произнес он. «В конце концов, – сообразил Женька, – можем сейчас вместе с Зевсом забежать к Олегу. Так даже лучше».
Достав из оттопыренного кармана куртки новый поводок, мальчик кликнул пса. Тот охотно покинул супружеское ложе Васильевых-старших, однако с костью так и не расстался. Теперь он держал ее в зубах.
– А ну брось! – скомандовал Женька.
Пес в ответ угрюмо зарычал.
– Сволочь какая-то, а не собака, – в сердцах изрек Женька.
– Ты его, главное, выведи, – гнула свою линию мать. – На улице он наверняка на что-нибудь отвлечется. Вот и забудет про кость.
– Скорей он про нас забудет, – выталкивая Зевса на лестничную площадку, проворчал мальчик.
На улице Женька убедился в собственной правоте.
Пес совершенно не собирался жертвовать костью ради какой-то прогулки. Всем своим видом он словно показывал: прогулки кратковременны, а кость будет служить долго.
Поэтому Зевс, с гордостью поглядывая на встречных собак, продолжал шествовать, держа заветную кость в зубах. Так они с Женькой и достигли дома, где жил Олег. Металлическая дверь подъезда, обычно запертая на домофон, сейчас была настежь распахнута. Видимо, кто-то из жильцов переезжал. Поэтому Женька и Зевс беспрепятственно достигли квартиры Олега.
Перед тем как позвонить, Женька предусмотрительно взглянул на часы. Половина седьмого. Значит, предки Олега еще не вернулись. Дело в том, что Беляев-старший настоятельно требовал от сына: всякие сборища к их с матерью возвращению домой должны прекращаться. Мол, он, Беляев-старший, и так устает, поднимая на ноги собственную фирму. А потому вечером имеет право спокойно посидеть дома.
Компания с Большой Спасской старалась без крайней нужды этого требования не нарушать. Тем более что папа Олега, Борис Олегович, был человеком хотя и добрым, но крайне вспыльчивым и заводился с полуоборота. Женька ошибся только в одном. Родители Олега уже были дома.