закрыты навеки.
Сестры были одеты в мрачные, черные траурные платья и белые капюшоны.
– Белые капюшоны означают, что королева умерла при родах, – объяснила Мэри.
Они простояли на коленях поминальную молитву, а затем, когда священник и певчие ушли, приблизились к смертному одру. От тела королевы, которое лежало здесь уже три дня, исходил слабый запах пряностей, маскируя другой, менее приятный. Когда Элизабет, которую подняла на руках сестра, поцеловала белый лоб покойницы, тот оказался холодным, как мрамор, на который он был похож. И все же казалось, что Джейн Сеймур лишь крепко спит. Если бы только она могла проснуться, в отчаянии подумала Элизабет, все снова стали бы счастливы и король вернулся бы назад. Но она знала, что королева никогда больше не проснется, что душа ее отлетела и что каким-то загадочным образом ее убил принц.
Сладкий запах смерти потряс Элизабет, и она в страхе поняла, что в мире куда больше бедствий, чем она могла вообразить. Девочка заслонила глаза руками, скрывая из виду белое восковое лицо и стараясь молиться как можно истовее.
– Как себя чувствует король? – Леди Брайан взглянула на сэра Джона Шелтона, который присел рядом с ней возле ревевшего в камине огня.
Наступил ноябрь, и сэр Джон вернулся в Хэтфилд сразу после того, как королеву проводили в последний путь в Виндзоре. Элизабет лежала на животе у камина, притворяясь, будто учит буквы.
– Боюсь, он не в духе, – ответил гувернер, – но, как говорят, он стойко переживает удар судьбы. Еще поговаривают, будто он… – Сэр Джон наклонился и прошептал что-то на ухо гувернантке. Элизабет разобрала лишь слова «четвертый раз».
– Да ведь королева еще в могиле не остыла! – воскликнула леди Брайан.
«Как так – ведь она остыла еще до того, как ее туда положили, такая она была холодная!» – подумала Элизабет, содрогнувшись при воспоминании о мраморном теле.
– Государственный секретарь Кромвель говорит, что благо подданных для короля превыше горя, – ответствовал сэр Джон. – Он имеет в виду вопрос престолонаследия. Между спокойствием и хаосом в королевстве стоит лишь жизнь принца, а вы прекрасно знаете, сколь многие дети умирают во младенчестве. Ради нашего всеобщего будущего король нуждается в других сыновьях – и он сам прекрасно это понимает. И конечно, новый брачный альянс может дать определенные преимущества.
Элизабет не интересовали брачные альянсы. Куда больше она беспокоилась о своем дорогом братике, у которого, как и у нее самой, больше не было любящей матери. Неужели сэр Джон намекал, что он может умереть? Господи, только не это – она не вынесет.
Но ее опасения тут же развеялись.
– Слава Богу, принц в добром здравии – я слышал, он крепкий мальчик, – изрек сэр Джон. – И таким он останется, ибо королевская стража ревностно оберегает его здоровье.
– Бедный малыш, – пробормотала леди Брайан.
– Его величество приказал трижды в день мыть стены, полы и потолки покоев принца и чтобы никто, соприкасавшийся с любой заразой, не приближался