гараже на окраине. Очередная наркоманка. Голая поблядушка, отравившаяся выхлопными газами. Что может быть естественнее? – Соловьев опять зашелся диковатым смехом. – Это называется бытовуха.
Гараж… выхлопные газы… Бытовуха…
Наташа помотала головой, надеясь прогнать кошмар и проснуться в своей комнате, на своей кровати. Пусть там бродят черные лошади и кошки, пусть что-то нашептывают всякие мохнатые карлики, пусть! Но к ним Наташа не перенеслась, и чуда не произошло.
– Приступай, Янычар!
Подчиняясь властному окрику Соловьева, кто-то подскочил к Наташе сзади, стянул с нее свитер, взялся за джинсы, потянул вниз вместе с трусами, засопел, торопясь получить свое.
Пару минут спустя он облегченно замычал, несколько раз остервенело качнул Наташу вперед и назад, а потом брезгливо оттолкнул, словно имея дело не с девушкой, а с отслужившей свое рухлядью.
– Заводите «мерс», – послышался голос Соловьева.
Одновременно с этим воздействие наркотика закончилось. Все стало очень буднично и страшно.
Распростертую на полу Наташу обступили, удерживая за руки и за ноги. То ли Чук, то ли Гек заставил ее запрокинуть голову. Она увидела перед собой маску противогаза, растянутую чьими-то пальцами. Потом мир сузился до размеров этой маски.
Волосы скрипели и рвались под грубым напором резины. Потом она больно хлопнула по щекам и подбородку. Круглые стекляшки перед Наташиными глазами запотели. Она почти ничего не видела и совсем ничего не понимала.
Неужели все это взаправду? Неужели сейчас Наташи не станет, и она перестанет видеть мир даже сквозь эти мутные окошки?
Взяв девушку за руки и за ноги, парни поднесли ее к подрагивающей выхлопной трубе джипа. Одни прижимали ее к полу, другие возились с гофрированным шлангом.
– Бачок не откручивается, – донеслось до Наташи сквозь шум в ушах.
– Режь на хер!
Девушка инстинктивно втянула живот, но резали не ее, резали «хобот» противогаза. Она рванулась и получила беззлобный удар в лоб.
– Расслабься, слоник.
– Ща ты у нас токсикоманкой станешь.
– Гляди, обмочилась!
– Прыгает, как рыба на сковородке!
Наташа не соображала, что все это имеет какое-то отношение к ней. В разинутый рот ворвался удушливый газ, от которого запершило в горле. Закашлявшись, она сделала еще один вдох. Легкие наполнились ядовитой смесью. Наташе удалось высвободить одну ногу, она лягнула кого-то, но от этого ничего не изменилось.
Последнее, что она ощутила, это прикосновения жадных мужских рук, гуляющих по телу, выгибающемуся дугой. Девушку все еще лапали, когда ее не стало. Она провалилась в бездонную пропасть, откуда не было возврата. Там не было ни зверей, ни карликов, ни людей. Наташи Беловой там тоже не было. Она пропала.
Глава 3
Под прессом
Таран, думая о Наташе, представлял ее живой и красивой. Он повидал на своем веку немало трупов, но не допускал мысли о том, что девушка, на которой он едва не женился, тоже может превратиться