Тайный монах. Валерий Макеев

о наших житейских проблемах, которые порой забирают у нас сон, аппетит, порождают страхи и болезни.

      Быть может, по-настоящему живыми и есть только эти величественные горы, это медленно катающее свои волны море, этот глубокий лазурный небосвод. А мы – это плод их игры или воображения. И по замыслу руководящего всем этим Режиссёра, мы просто «должны прожить свою жизнь», пройти через все испытания, кажущиеся нам значимыми, чтобы попросту оправдать право быть соизмеримыми с этими горами в глазах Вечности.

      Максу отнюдь не казалось, что он сходит с ума. Хотя теперь он, не замечая многих окружающих его суетливых мелочей, почему-то совершенно не слышал захлёбывающегося спича несмолкающего Валентина. Очевидно, пребывая в состоянии транса, он вдруг стал видеть нечто значимое и важное. Впервые в своей жизни Макс физически увидел и непонятным ему образом ощутил себя находящимся между необычайно огромным бледно-холодным кругом Луны, и дышащим огненным жаром ярко красным, заходящим с другой стороны чёрного массива, Солнцем. Словно устилая белоснежные перины, в пожелании горам «спокойной ночи», прорвавшись между горами и морем, как бы утверждая новую линию горизонта, совсем рядом, внизу, уютно расположились белоснежные кучерявые облака.

      Макс вдруг ощутил себя этой невесть откуда взявшейся чайкой, которая, одиноко крича, словно чему-то радуясь, ворвалась в этот мир, паря в нём легко и свободно…

      – А вы почему не с лавандой? – непозволительно нарушила его душевный полёт миловидная девушка с отражающей жизненную радость улыбкой.

      – Как вас зовут? – как бы заново учась говорить, совершенно невпопад, но умудрившись не обидеть, произнёс Макс.

      – Инна, – очевидно, довольная, что разговор поддержан, представилась блондинка.

      «А она чем-то напоминает Нину с Памира. Быть может, именем, быть может, горами», – с огромным трудом возвращаясь к реальности, ухватил блуждающую мысль Макс.

      Наверное, Режиссёр Вечности, создавая человеческую жизнь, создал для мужчин единый источник исцеления и источник всех бед – женщину.

      Три дня до самого отъезда Инночки из санатория они выходили из номера только на плановые обеды, а затем снова и снова… Макс исцелял тело, истерзанное созданными им самим жизненными проблемами и неурядицами.