зуд в ампутированной ноге. Сумею ли я повторить это? Но ведь Кроули был демоном, а не человеком, и шпионил я за ним ради всеобщего блага. Тогда я тщательно взвесил вероятные последствия и принял решение, а теперь не мог оправдать подобное поведение, если ставил перед собой менее благородную цель.
Но если в городе на самом деле объявился новый демон?
Глупо было предполагать, что Кроули – единственный, не менее глупо – что все ему подобные действуют одинаково. У новой жертвы не пропали органы, но остались десятки мелких ранок на теле и одна серьезная на ноге. Неужели существовала какая-то сверхъестественная злобная сила, которой требовалось бить людей током, чтобы не умереть? А может, тот факт, что жертвой стала женщина, говорит, что и демон тоже женщина?
Нет-нет, я заблуждался, предполагая, что у всех демонов и методы, и мотивы одинаковы. Мистер Кроули убивал людей, похожих на него внешне, чтобы заменять изношенные части собственного тела. Речь шла о выживании. Новый демон, возможно, убивает ради еды, развлечения, самовыражения – сколько угодно причин. Как и у меня, у демона имелись свои внутренние потребности – этакая эмоциональная дыра, которую требовалось заткнуть.
Как я могу выяснить потребности демона, если в своих-то не уверен?
Я снова подумал о Курте – вот было бы здорово пытать его током, как ту девушку, и наблюдать за корчами, пока разряд не прожжет дыру в его плоти. Я тряхнул головой, прогоняя мысль. Нет, так дальше продолжаться не может – нужно что-нибудь сжечь.
Пришло время снова съездить на склад.
Выходя из дому, я прихватил кусок курицы – ведь никто так и не пообедал, – положил его в пакет и сунул в карман куртки. На сей раз кот меня не остановит.
Шел первый час ночи, и стояла такая темнота, что езда на велосипеде казалась не самой удачной идеей, но велосипед, в отличие от машины, бесшумен, а мне не хотелось разбудить маму. К тому же, воспользуйся я машиной, меня будет легче найти, если кто-то начнет расследовать пожар. Почти милю я ехал по темным улицам, потом слез и повел велосипед по петляющей среди деревьев тропинке, придерживаясь не освещенных луной участков. В руке я сжимал канистру с бензином.
Огонь звал меня.
Шлакобетонные стены склада отражали ярко-серый лунный свет, едва заметно мерцая на поляне. Я улыбался. В такие моменты границы внутри меня стирались и мистер Монстр делался просто Джоном Кливером: не убийцей, а подростком, не чудовищем, а человеческим существом. Если огонь служил мне великим очищением, то во время подготовки меня охватывало чувство абсолютной свободы – в эти краткие секунды отдыха не нужно было беспокоиться о желаниях мистера Монстра, потому что наши желания совпадали. Приняв решение развести огонь, я мирился с собственным «я», становился собой, и все вокруг обретало смысл.
Кот приветствовал меня безмолвным взглядом с подоконника разбитого окна, откуда открывался великолепный вид на его владения, как внутренние, так и внешние. Я положил велосипед