крутящийся перед ним смерч короткой очередью. Вихрь опал, комья земли осыпались, и ветер сдул пыль.
Мутант стоял на коленях и медленно клонился лицом вперед. Когда Слепой дохромал к нему, отверженный уже лежал неподвижно. Пригоршня, не опуская автомата, потыкал уродливое тело ботинком.
– Готов, – объявил он. – Сейчас посмотрим, что он нам принес. У отверженных в карманах попадаются занятные штучки, запомни на будущее. – Пригоршня перевернул тело, распахнул ветхие одежки, пощупал карманы. – Ничего! А я столько патронов извел на него! Сплошной убыток… Постой-ка…
– Да и так стою.
– Не, я говорю – смотри сюда: это не моя работа. Кто-то в него еще стрелял. Дырки замечаешь?
– Это же тот самый, который на тебя в лесу напал. Я его в ногу ранил.
– А вот, гляди, в спину – кто его? Это не я, сто процентов.
– Помнишь, стреляли? Ты еще сказал, точно там, где мы прошли.
– Ну да. Выходит, кто-то еще отверженных гонял, когда мы от них сбежали. Что-то много народу здесь, а я не знаю, кто и что.
– Может, военные? Ты же сам говорил, недавно базу для ученых развернули, охрана там, и еще говорил, что новички поначалу очень строго правил придерживаются. Может, военные окрестности базы зачищают?
Пригоршня поднялся, отряхнул колени и покачал головой:
– Может, и так. Только у военных приоритет – операции проводить в светлое время суток. Уж это я точно знаю. И потом, далековато от базы, мы же вокруг нее хороший крюк сделали. Не нравится мне это. Идем-ка в дом и окна завесим чем-то, чтобы огонь не был виден. Ночь пересидим тихо, а с рассветом уйдем. Будь с нами Химик, он бы точно так и сказал бы, верняк.
Слепой был совершенно согласен. «Пересидеть тихо» – это было бы и его решением. Он бы и на отверженного не стал нападать, ни в этот раз, ни в прошлый. Поэтому он поплелся за Пригоршней. Тот подошел к домишке, шагнул в дверной проем, но замер, выставив ствол «калаша» и настороженно вглядываясь в темноту. Снаружи порядком стемнело, а внутри и вовсе был мрак. Костер почти погас, лишь несколько обугленных веток тлели, они не давали света, только видно было, где горел костер, пока не появился отверженный.
Слепой остановился в трех шагах позади и тихо окликнул:
– Что там?
– Не знаю, вроде как пробежал кто-то. Прошуршало в углу. Подстрахуй меня, что ли.
Слепой встал с пистолетом у дверного проема, а Пригоршня осторожно скользнул внутрь. Замер неподалеку от входа, прижавшись к стене, и повел автоматом из одного угла в другой. В домишке было тихо.
– Так что ты видел-то? – прошептал Слепой.
Он тоже вглядывался в темень, но не замечал ничего подозрительного.
– Да так, вроде промелькнуло что-то, – так же тихо отозвался Пригоршня. – В нашем деле приучаешься из-за любой мелочи осторожничать.
Потом громче добавил:
– Наверное, показалось. Была бы какая-то тварь, уже бы выдала себя. Заходи, Слепой. Чувствуй себя как дома.
На всякий