испанской плиткой, которая гармонировала с бежевыми столиками и полками из темного дуба. На декоративные аксессуары деньги не тратились, уют создавался другими средствами, ясно дающими понять, что кухня используется по прямому назначению: сетка с десятком луковиц, медные сковородки, кастрюли, бутылочки со специями, три зеленых помидора, дозревающие на подоконнике.
Джулия привалилась к столику, словно ноги ее больше не держали и требовалась поддержка.
– Хочешь выпить? – спросил Бобби.
– Спиртное на заре?
– Я думал про молоко или сок.
– Нет, благодарю.
– Поешь?
Она покачала головой.
– Просто хочу рухнуть в постель. Валюсь с ног.
Он обнял ее, прижал к груди, зарылся лицом в пышные волосы. Руки Джулии обхватили его.
Какое-то время они постояли, не произнося ни слова, позволяя осадку страха испариться под воздействием тепла, которое излучали их тела. Страх и любовь шли рука об руку. Если ты позволял себе заботиться о другом человеке, любить его, то становился уязвимым, а уязвимость вела к страху. Бобби пришел к пониманию смысла жизни через отношения с Джулией, и, если бы она умерла, жизнь закончилась бы и для него.
Не выпуская Джулию из объятий, Бобби чуть отклонился назад, всмотрелся в ее лицо. Пятнышек запекшейся крови уже не было. Рана на лбу начала затягиваться желтоватой корочкой. Однако не только рана являлась наглядным свидетельством случившегося с ними. Смуглокожая, загорелая, Джулия бледнела только в те моменты, когда ее охватывала сильная тревога. Сейчас же кожа посерела, да так сильно, что стала напоминать мраморное надгробие.
– Все кончено, – заверил он ее, – и мы в порядке.
– В моих снах ничего не кончено. И не закончится еще многие недели.
– Такая ночь, как сегодня, работает на легенду Дакоты и Дакоты.
– Я не хочу быть легендой. Легенды слагают о мертвецах.
– Мы будем живыми легендами, а это способствует расширению бизнеса. Чем крупнее у нас будет бизнес, тем скорее мы сможем его продать и ухватить Мечту. – Он нежно поцеловал ее в уголок рта. – Мне нужно позвонить, оставить длинное послание на автоответчике агентства, чтобы Клинт, придя на работу, знал, что делать и как себя вести.
Он поцеловал ее еще раз и направился к телефонному аппарату на стене у холодильника. Набирая номер агентства, услышал шаги Джулии. Она шла к ванной, которая располагалась в маленьком коридорчике, соединяющем кухню и прачечную. Она закрывала за собой дверь, когда в трубке послышался записанный на автоответчик голос: «Благодарим за звонок в частное детективное агентство «Дакота-и-Дакота». К сожалению…»
Клинт Карагиосис (в этой американской семье греческого происхождения Клинта Иствуда обожали с первого телесериала, «Сыромятная плеть», с его участием) был правой рукой Бобби и Джулии. Они знали, что он справится с любой проблемой. Бобби действительно оставил ему длинное послание, кратко рассказав о том, что произошло