национальности и регулярно предъявлял документы…
В Америке хорошего впечатления я тоже не произвожу. А после третьего подряд персонального обыска начал заранее отводить глаза и покрываться холодным потом, как будто вчерась от Бен Ладена.
Однажды я набрался наглости и посетовал на свою горемычную судьбу здоровенному черному дяде, ворошившему мой багаж в поисках взрычатки.
И понял, что такое настоящий черный юмор.
Дядя поглядел на меня и без тени улыбки сказал:
– Change your face…
Меняй лицо.
Условия аренды
Многие американские синагоги – разновидность клуба, и концерты в них – обычное дело. Случаются, впрочем, и недоразумения…
В Питтсбурге посреди моего монолога на сцену вышел немолодой ортодоксальный еврей и предложил присутствующим помолиться вместе с ним. На резонное замечание, что здесь идет юмористический концерт, ортодокс не менее резонно возразил, что здесь – дом Божий.
Да, но Господь сдал свой дом в аренду и взял чек на триста баксов!
Ортодокса это довод не убедил, и он стартовал со своим проверенным репертуаром… Еврейский Господь оказался существом неожиданно толерантным и никого из нас не убил.
Лишняя буква
Во время моего выступления в ДК имени Газа в Петербурге организаторы устроили сбор средств для больных детей…
Название дома культуры что-то замкнуло в моей горемычной голове – и я со сцены напомнил петербуржцам об их великом земляке, докторе Гаазе, о его фразе «спешите делать добро»…
Денег на больных детей мы собрали изрядно – вот только «святой доктор» Федор Петрович оказался тут совершенно ни при чем. Дом культуры назван был, разумеется, вовсе не в его честь, и доживи автор «Азбуки христианского благонравия» до большевиков – шлепнули бы контру у первой стенки!
Товарищ Газ, чье имя носит ДК Путиловского завода, был комиссаром бронепоезда № 6 «Имени тов. Ленина»…
Одно «а», одно!
И как мне вообще могло прийти в голову? Вроде не из европ приехал, свой же, здешний…
Эх, вот бы дожить до переименования…
Два «а» должно быть, два!
Мигалка
Нижний Новгород.
Вечером – концерт, а днем зазвали меня к какому-то местному начальству в тамошний Кремль (Путина еще не было, и начальство не шарахалось от меня, как от прокаженного, а норовило дружить).
И вот, стало быть, чаек да конфеты – глядь: а уже время идти! И хотя вроде все рядом – вот тебе Кремль, вот гостиница «Волжский откос», вот улица Покровка с театром, – а надо спешить.
Да ладно, говорит начальство, допейте чай спокойно, мы вас отвезем.
Ну я и расслабился. А когда вышел во двор, похолодел: у крыльца стоял «мерседес» с затененными стеклами, а перед ним – милицейский «форд» с мигалкой.
Это у них и называется «отвезем».
Деваться было уже некуда, и мы поехали.
И вот, скажу я вам, люди добрые, – сначала, конечно, ужасно неловко. Первые десять секунд.