способность ориентироваться в пространстве. В завершение «беседы» Юрка лениво несильно, скорее назидательно для острастки, пнул сапогом пару извивающихся на земле «унтер-офицеров» и повернулся к Володе. Тот просто остолбенел от впечатляющих результатов увиденного молниеносного избиения Юркой более дюжины неформальных командиров части. Королёва искренне позабавило изумлённое выражение на лице Володи, застывшего у поленницы. Широко улыбнувшись, «Король» обнял его за плечи, слегка встряхнул, беззаботно залихватски сдвинул пилотку на затылок и весело произнёс: «Пошли, братан, больше тебя здесь никто никогда не тронет!». Ни у «молодого» рядового Володи, ни у тех старослужащих сержантов, которые после энергично проведённой с ними короткой «беседы» не потеряли ещё способности слышать и хоть немного соображать, не осталось в этом ни тени сомнения!
Все жертвы избиения «Короля» были срочно госпитализированы. Из-за тяжести травм, полученных от ударов стального кулака Юрки, каждый из «стариков» провел там не меньше месяца. В перечне увечий и серьёзных ушибов органов самыми лёгкими были сотрясения мозга и множественные переломы рёбер. У некоторых потерпевших оказались сломанными руки, а двоим, теперь уже экс-вершителям судеб «салаг», Королёв умудрился переломить ногу. Были и пострадавшие с повреждёнными лёгкими и отбитыми почками, в точности, как у Володи.
Однако все загипсованные и забинтованные, зверски избитые потерпевшие, были настолько запуганы и деморализованы бесстрашием, необузданной яростью и нечеловеческой силой обидчика, что даже пикнуть не посмели против «Короля». В одночасье он был признан ими полновластным хозяином – «паханом» части. Теперь они поняли, что с этого момента «дедовщина» в их части безвозвратно ушла в прошлое, а жить они будут по тюремным Юркиным законам, по которым и жили все стройбаты страны. А безраздельным хозяином, «паханом» части, в одночасье превратившейся в «зону», будет всё тот же «Король». Покалеченные сержанты в один голос уверяли командира части, специально посетившего госпиталь по поводу такого невиданного чрезвычайного происшествия, что все вместе, гурьбой, свалились с крутой каменной лестницы, на их несчастье находившейся на территории части.
Офицер особого отдела, опрашивавший «дружно упавших с лестницы «стариков»», для отчётности подробно записывал их объяснения, но при этом понимающе, ехидно ухмылялся. Уж ему-то было доподлинно известно имя злополучной «каменной лестницы», или точнее сказать – обладателя «каменного кулака», на который так неловко свалились больше дюжины самоуверенных, вконец обнаглевших от безнаказанности, «стариков». Однако он дословно записал детский лепет недавно таких бравых, а теперь основательно перетрусивших «унтер-офицеров», сделал вид, что безоговорочно поверил каждому слову их «бреда сивой кобылы». Саркастически хмыкая и удивлённо мотая головой, «особист» покинул невезучих, физически искалеченных и морально уничтоженных