только в карман», – поправила она себя. Телефон зазвонил. Лицо Эспин горело, словно в огне. Она прокашлялась. «Ничего страшного. Мы взрослые люди. Мы оказались в необычной ситуации и должны действовать заодно».
Но опустить руку в карман этого мужчины?..
Телефон продолжал звонить. Брейди кашлянул и наклонился к ней. Эспин пришлось вывернуть руку, чтобы залезть в карман. Близость Брейди действовала ей на нервы.
Она старалась по возможности прижимать руку к наружной стороне кармана, но не могла не почувствовать, как сильны мышцы его бедра. Интересно, чем он занимается в свободное время, если развил такую мускулатуру?
К счастью, пальцы женщины быстро нащупали телефон и извлекли его прежде, чем все ее тело начало дрожать от смущения… Или по какой-либо иной причине.
Брейди улыбался, когда она протягивала ему телефон, но это не помогло. Эспин отвернулась, решив хотя бы символически не мешать ему разговаривать. Но на самом деле ей требовалось время, чтобы прийти в себя.
Она слышала, как Брейди, смеясь, объяснял кому-то, что его задержали, и обещал позже все объяснить и назначить новое время для встречи.
– Все в порядке, Эспин? – спросил он, опуская телефон в левый карман.
– Я в порядке. – «Насколько это возможно в такой ситуации». – Мне очень жаль, что я спутала ваши планы.
– Я верю, что вы говорите правду, утверждая, что это не ваша идея. Кстати, передайте – Кирби, да? – что человек, с которым он сыграет эту шутку в следующий раз, может не проявить понимание.
– Значит ли это, что вы не собираетесь заявлять в полицию?
Попасть в полицию за нарушение общественного порядка, что часто случалось с манифестантами, – это одно. А удержание сына сенатора против его воли – совсем другое. И ни один судья не поверит, что она просто невинная жертва.
– Я не собирался это делать.
Страшный груз свалился с ее плеч.
– Спасибо. Обещаю, что лично сверну Кирби шею за эту выходку.
– Я не могу понять, чего он хотел этим добиться.
– Это привлекло ваше внимание, правда? – (Брейди удивленно посмотрел на нее.) – А знаете ли вы, как тяжело привлечь чье-либо внимание в этом городе? Особенно если вы – не важная шишка.
– Могу себе представить. Но надевать на людей наручники…
Эспин не собиралась скрывать раздражение:
– Нам постоянно твердят, что мы должны принимать участие, но мы видим, что на самом деле никто этого не хочет. Нам говорят, что наш голос будет услышан, но, похоже, никто не хочет нас слушать. Это касается не только выступления нашей организации. Многие из нас – активисты с давних пор, и они поняли, что на самом деле никому не интересно, что мы хотим сказать.
Брейди медленно кивнул:
– Могу представить, как это тяжело.
– Это не просто тяжело! – выкрикнула Эспин, возмущенная его покровительственным тоном.
– Но протест не открывает пути к взаимопониманию. Он очень скоро превращается в соревнование «Кто может прокричать громче».
– Но, – парировала