Коломенские бутербродики, хорошая погода… Очень кстати, тем более что дождь собирается. Вся небесная серость сбилась в дружную компанию. Ща как ливанет.
– Вылезай! – запаниковала я. – «Всяк сверчок знай свой шесток»! Ты на мой уселась.
– Ну теперь будем считаться, где чье место, – проворчала Наташка, открывая дверь. – Кстати, дождик тебе не помешал бы. Хоть умоешься. Заодно и штанцы постираются. Ир, а может, нам и в самом деле развернуться и махнуть к себе?
– Чтобы мне всю ночь маяться от бессонницы, провоцируемой нападками совести, а тебе считать размер упущенной выгоды при заказе пластиковых окон? Сколько километров до Гелькиной дачи?
– Меньше одного. Дурацкое место. Ни леса, ни речки. Мрак! Еще хорошо, что у нее не шесть, а восемь соток. Но и дополнительные метры, которые она прирезала по дачной амнистии, не спасают – все на виду.
Наталья преувеличила недостатки садоводческого товарищества «Темп». Некоторые участки имели уже не шесть и восемь, а все двенадцать соток, а то и больше. Отсутствие речки компенсировалось то ли очень большим прудом, то ли не очень большим озером и личными бассейнами садоводов. Буйно цветущие весной плодовые деревья и кустарники летом дарили им укромные теневые уголки, заглушая тоску по лесу. Какое-то время мы блуждали по территории товарищества, пытаясь найти земельный надел Синицыных. Выяснилось, что Наталья была у них в гостях примерно полтора года назад и по первому мокрому снегу. В тот момент настроение у нее полностью соответствовало плохой погоде и мрачной окружающей обстановке. Отсюда и столь категоричные выводы о непривлекательности здешних мест. Поездка была вынужденной, о чем Наташка втайне сожалела и злилась не только на свою излишнюю доброту, но и на весь окружающий мир. А по-другому поступить не могла – пообещала выручить Ангелину, у которой, как назло, сломалась запланированная к перевозке машина знакомого. Гелька лишилась возможности вывезти с дачи маму, до последнего момента тянувшую с возвращением в Москву. Причем в то время, когда Наталья по слезной просьбе Ангелины, с которой не виделась лет десять, уже решила вопрос о срочной госпитализации Катерины для обследования.
Обращаться к многочисленным дачникам за разъяснением, куда пропал участок, подруга не стала. Самоуверенно искала запомнившийся ей по первому заезду ориентир. Им служил преклонных лет забор из провисшей сетки-рабицы с покосившимися столбами, отмеченный в середине перекошенными воротами. Казалось, обе створки искали поддержки друг у друга. Память удержала еще одну примету. Рядышком должен быть участок 53. В конце концов выяснилось, что мы неоднократно проезжали мимо. Разросшиеся кусты сирени и жасмина старательно маскировали табличку с номером участка на доме, а соседние подруга в расчет не принимала, поскольку упорно выискивала упомянутый забор. Я в меру своих способностей ей помогала. Одним и тем же наводящим вопросом: «Не этот?» До тех пор пока Наталья не предложила мне заткнуться. В мои годы пора научиться отличать сетку-рабицу