на улице, в конце концов оказался у Блондина. Значит, наверное, это Блондин и нанял тех бандитов. Так что нам его следует опасаться.
Мариша молча кивнула. К этому времени она слопала уже пять восхитительных булочек. Съела бы, конечно, и больше, но поезд прибыл в Грейн. Подруги быстро покинули вагон. Оказавшись на платформе, они огляделись по сторонам. Увиденное их порадовало.
Вокруг было зелено. Газоны пестрели какими-то миленькими цветочками. И несмотря на раннюю весну и пригородную местность, где оказались подруги, вокруг было сухо и довольно чисто. Дорожки были либо вымощенны камнем, либо заасфальтированны. Повсюду их украшали цветочные рабатки или, на худой конец, живописные кирпичики.
– Мне тут нравится! – воскликнула Мариша, втянув в себя прохладный воздух. – Давно не выбиралась на природу.
– Ты тут не для того, чтобы на бабочек любоваться, – одернула ее Аня.
– Не умеешь ты ловить от жизни кайф, – пожаловалась Мариша. – Ладно, раз уж ты испортила мне настроение, скажи хоть, где тут почта.
Разобраться в этом вопросе подругам помог местный мужичок, который деловито пылесосил пол в своей лавочке. Почта располагалась совсем рядом, за привокзальной площадью. В небольшом двухэтажном домике на первом этаже. Как Мариша и опасалась, официально почта еще была закрыта. Но там уже кто-то копошился, должно быть, приводил свое рабочее место в идеальный порядок перед началом рабочего дня.
– Слушай, а зачем мы здесь? – внезапно сообразила Аня.
До сего момента она этим вопросом как-то не задавалась, полностью подавленная бурлящей через край энергией Мариши.
– Нужно узнать, кому послал пятое письмо этот Клаус, – пояснила Мариша.
– А разве мы этого не знаем? – удивилась Аня.
– Ты до пяти считать умеешь? – спросила в ответ Мариша. – Считай вместе со мной. Герберт – это раз. Кристина – это два. Тот загадочный Босс – это три. И твой очаровательный Блондин – это…
– Это четыре, – согласилась с подругой Аня. – Да, ты права. Был еще кто-то. Не самому же себе Клаус послал письмо.
– Вот именно. Вот о нем нам и нужно узнать. Может, нам повезет и удастся первыми добраться до этого человека. А если уж нам совсем повезет, то он отдаст нам свою часть рисунка.
– Вряд ли, – вздохнула Аня. – Кристина, Герберт, Ханс, этот его профессор Линдтнер – они все знакомы друг с другом. Значит, по логике, и последний клочок должен находиться у кого-нибудь из их сообщников. А раз так, то этот человек уж точно нам свой фрагмент не отдаст. Ты же видела, как они все за них держатся.
– Все так и не так, – проговорила Мариша. – Вот поставь себя на место этого Клауса. Он со всех сторон окружен врагами. И, вполне вероятно, считает, что его сдал кто-то из сообщников. Кто именно, он не знает. Иначе открыл бы их имена в своих письмах. Однако он подозревает. Поэтому четверым посылает по куску документа, а последний фрагмент – не исключено, самый важный, – где есть название или еще что-то значимое, он посылает не замешанному в это