помешать последствиям его вполне справедливого гнева, тот час обернулся и поразил неуместно вмешавшегося тяжелым ударом в спину; поправить дело могло одно только лицо, занимающее первое место среди Москвитян по привязанности к нему Царя. Говорят, что этот человек вознесен до верха всем завидного могущества из низшей среди людей участи[13]. Он успел так смягчить Царское сердце, что тот удержался от убийства, ограничившись одними угрозами. Эту жестокую бурю сменила приятная и ясная погода. Его Царское Величество с веселым выражением лица принял участие в танцах и в доказательство особенной любезности велел музыкантам играть те пьесы, под которые (как говорил он) «он танцевал у любезнейшего Государя, своего брата», т. е. во время приема Августейшим Хозяином своих Пресветлейших гостей. Две жившие в доме девушки, пробравшиеся украдкой, были по приказанию Царя выведены солдатами. Снова 25 пушек приветствовали заздравные чаши, и приятное пиршество затянулось до половины шестого часа утра.
И по указу государеву из всех городов велено быть воеводам к Москве к смотру; также которые были в посылках Декабря в 1 числу, и о том в города посланы грамоты. И всех воевод и посыльных людей изволил смотреть сам Государь, в Преображенском на генеральном дворе, а кликали их по одному имени.
Кликал разрядный дьяк Федор Замятнин, а Государь изволил смотреть по тетради и ставить крыжи над именами.
Иван Данилов сын Наумов на смотре бит батоги нещадно за то, что у него борода и ус невыбриты.
И после смотра им воеводам была сказка, чтоб у них впредь бород и усов не было, a у кого будет, и тем будет гнев, а с Москвы им без указа ездить не велено.
Августа в 26 день (1700 г.) прибиты по градским воротам указы о платье Французском и Венгерском и для образца повешены были чучелы, сиречь образцы платью…
Его величество, отменяя старинные обряды, изъявляющие униженности человечества, в 1701 году, декабря 30-го дня, запретил, чтоб не писать и не называть уменьшительными именами вместо полного имени Дмитрия Митькой или Ивашкою, чтоб не падать пред ним на колени, и чтоб зимою, когда морозно, не снимать шляп и шапок с головы, проходя мимо того дворца, где обитает государь, говоря о сих обычаях так великодушно: «Какое различие между Бога и Царя, когда воздавать будут равное обоим почтение? Коленопреклонное моление принадлежит Единому Творцу за те благости, какими Он нас наградил. [К чему] уничтожать звание, безобразить достоинство человеческое, а в жестокие морозы почесть делать дому моему бесплодную с обнаженною главою, вредить здоровье свое, которое милее и надобнее мне в каждом подданном паче всяких бесполезных поклонов? Менее низкости, более усердия в службе и верности ко мне и государству – сия-то почесть свойственна царю».
Примечание. Указ Петра о неупотреблении уменьшительных имен