Елена Арсеньева

Имидж старой девы


Скачать книгу

душила несчастного с помощью удавки или иного орудия убийства; не делала она этого также и голыми руками. Сине-черных отпечатков пальцев на шее мертвого не имелось, да и в любом случае затруднительно женщине задушить высокого, грузного, сильного мужчину, каким был покойник.

      Но обнаружил Бергер вот что: из-под головы трупа, плотно впечатавшейся в асфальт, протекла темно-красная струйка. Ее было бы трудно заметить на голом черном асфальте, но дело в том, что рядом валялись несколько пятипалых желтых кленовых листьев, и они были запятнаны-забрызганы красными каплями. И поэтому Бергер, пониже наклонившись и напрягая зрение, заметил эту струйку. Кровь – а это, без всякого сомнения, была именно кровь – появилась от удара об асфальт. И это ставило под сомнение версию, которую Бергер выдвинул с первого взгляда: смерть от удушения. Конечно, неизвестная женщина могла сначала сбить свою жертву с ног, потом задушить, однако некоторые признаки свидетельствовали: тело, лежащее на черном асфальте, никто не трогал. Человек этот, возможно, был мертв, еще прежде чем упал! То есть его никто не душил. Однако налицо типичная картина механической асфиксии… И именно в ту минуту Бергер прозрел то, что затем безошибочно определила судмедэкспертиза: человек этот умер не от удушения, но все-таки – от удушья.

      Вид трупа был ужасен, однако Бергер за время своей недолгой жатвы на ниве правосудия на многое нагляделся и оставался спокойным там, где нормального человека надолго скрючило бы. Другое озаботило его сейчас: почему-то при первом же взгляде на несчастного у него возникло странное ощущение, что он уже видел этого человека. Разумеется, не таким – жутким, мертвым, а вполне живым и даже где-то привлекательным. Нет, Бергер не мог сейчас вспомнить ни где это было, ни когда, не припоминал он также, как именно выглядел сей человек, что говорил… Музыку Бергер вспомнил, вот что! Вдруг прозвучал – словно комар над ухом пролетел! – короткий музыкальный фрагмент. Оркестр, шум в партере, сверкание занавеса…

      Бергер напрягся, начал шарить по эфиру памяти, но в ту же секунду волна воспоминаний была сбита внезапно и некстати завязавшимся разговором.

      – Интересно знать, за что она его так? – вопросил неведомо кого хозяин бульдога.

      – А может, она тут вовсе и ни при чем? – угрюмо, сдавленно проговорил красавчик. – Может, она, как мы, наткнулась на труп – и с испугу бросилась наутек? Если честно, я жалею, что и сам вовремя ноги не сделал!

      Что он жалел, это было видно невооруженным глазом. И Бергер подозревал, что до сих пор парень не смылся, так как боялся поддаться земному притяжению и рухнуть на асфальт. Он и говорил так сдавленно в основном потому, что едва мог справиться с пьяной отрыжкой. Непьющему Бергеру это казалось отвратительным, и неприязнь к смазливо-отталкивающему субъекту стала уже с трудом переносимой.

      – Как это – ни при чем она?! – возмутился хозяин бульдога. – Что я, не видел их вместе, что ли? Шли да шли себе под ручку, потом, видать, он начал ее домогаться. Финт