программе.
Что выяснилось?
Должность Симанычева называлась «специалист Государственной жилищной инспекции». Он и еще один такой же специалист, по фамилии Грицук, должны были контролировать эксплуатацию жилых помещений. В том смысле, чтобы эти помещения не использовались самовольно под офисы и склады, а также чтобы не велась их самодеятельная перепланировка. Поскольку нарушения в этой области встречаются на каждом шагу, Симанычев и Грицук должны были их выявлять и пресекать, руководствуясь в своей работе должностной «Инструкцией главного специалиста отдела текущих инспекционных проверок» и законом «Об административной ответственности юридических лиц за правонарушения в жилищной сфере Нижегородской области»…
– Доннер веттер! – восхищенно перебил Бергер. – Вот это да! Откуда такие слова знаете?!
«Железный Генрих» лукаво прищурился в своей излюбленной манере:
– А у меня дочка в этой шарашке работала. Она меня и подковала теоретически.
– Работала? – повторил Бергер. – А теперь?
– Теперь ушла.
– Почему?
– Надоело от взяток отмахиваться, – хохотнул «железный Генрих». – Куда ни придет с проверкой, кругом нарушения. Сплошь да рядом в квартирах фирмы пооткрывали, стены снесли, то да се. Домоуправление якобы не в курсе, разрешения из Горинспекции, конечно, нет. Начинает оформлять нарушение, штраф (а это от пятидесяти до ста минимальных окладов!) – и тут ей конвертик суют: типа, может, договоримся, девушка? Не за пятьдесят минималок, а максимум за десять? И все будет тип-топ… Дочка раз отказалась, навесила штраф, другой, третий, потом ей кто-то позвонил на работу и сказал: будешь на принцип идти, мы тебя подставим под статью так, что не отмажешься. Или играй по правилам, или уходи к чертовой матери. Она и ушла. Я сначала разворчался: слабость, мол, проявила, где твоя принципиальность и честность, открыла дорогу взяточникам, – а потом утихомирился. Не женское это дело, я считаю, на тропу войны ступать.
– Не женское! – от души согласился Бергер, который всю жизнь пребывал в уверенности, что сила женщины – в ее слабости. – Правильно ваша дочка сделала, что ушла. Кстати… а кто ей звонил, как вы думаете?
– Небось так же думаю, как и ты, – снова прищурился Генрих. – Кто-то из своих, из того же отдела. Им такие принципиальные барышни – как собаке кость в горле. Вот и выжили ее. Спасибо, хоть предупредили сначала, не сразу войну начали. А то ведь могли бы… – Он махнул рукой.
– Могли бы, – кивнул Бергер. – Что да, то да… Ну хорошо, а дальше что там про Симанычева и этого, как его, Кравчука?
– Грицука, – поправил с ухмылкой капитан. – Хотя ты прав, молодой человек: Кравчук, Грицук – одна сатана, гоп, мои гречаники!
Здесь надобно отметить, что полунемец «железный Генрих» был ярым шовинистом, однако не германским, как следовало бы ожидать, а русским, вернее, великорусским и к младшим братьям-славянам относился даже не свысока, а просто наплевательски. Между прочим, ничего удивительного в этом нет,