вас другие организмы. Грубые и выносливые, как у кошек.
– У кого как, – ответил Милодар. Он любил наблюдать конфликты со стороны, когда ему это ничем не угрожало.
– Нет! – крикнул министр.
– Да! – ответило Лицо. – Или вы останетесь здесь. Но не живым.
И тогда Второй министр сдался.
– Раздеваться надо? – спросил он.
– Желательно побрить голову, – ответила Пегги. – Но, так как путешествие будет небольшим, помехи нам не так страшны.
– Не страшны, – согласилось Лицо.
– Только ботинки пускай снимет, – предупредила Пегги, – а то за каждым не настираешься.
Второй министр покорно улегся в саркофаг. Ему велели закрыть глаза. Лежа, он как-то уменьшился ростом, но согласился снять шлем, только когда крышка саркофага под нажимом тонких пальцев Пегги въехала на место, отрезав сановника от внешнего мира. Именно тогда он снял шлем, положил темный блестящий шар рядом с собой, и Кора увидела, какие у него загнанные, перепуганные глаза. Она испытала нечто вроде злорадства: не ей одной предстоит такое унижение… Впрочем, полезно посмотреть со стороны на испытание, которому тебя намерены подвергнуть, хотя, честно признаться, Кора так и не понимала, как она, полежав в этом саркофаге, сможет отыскать и вернуть в Эпидавр Зеркало Зла.
– Эй-хо-хо! Кто здесь проводит опасные эксперименты в мое отсутствие? – послышался громовой голос. Все замерли, как застигнутые за воровством яблок сорванцы.
– Это я, – пискнула Пегги, – но ведь это только демонстрация.
– Я взял на себя ответственность, – сказал Милодар маленькому, даже ему лишь по пояс профессору в белом халате, из-под которого выглядывали сапожки на высоких каблуках. Профессор был к тому же почти лыс и зачесал последние волосинки поперек головы. Нос у него был круглым, как картошка, и в нескольких местах продырявлен.
– Профессор Ахмет Гродно, – представился он, а Кора догадалась, что раны в носу – следы любовного общения с лаборанткой Пегги. – Тебе можно, крошка, тебе можно! – Профессор подбежал к аспирантке и, встав на цыпочки, поцеловал ее в высокую грудь. Остальные смутились и сделали вид, что не заметили откровенного жеста профессора. – Так что мы демонстрируем? – спросил профессор.
В лаборатории уже появились несколько его коллег. Они громко обсуждали проблемы только что закончившегося симпозиума.
– Не мешайте! – прикрикнул на них профессор. Он встал на цыпочки, чтобы получше заглянуть в саркофаг, и спросил: – Из Эпидавра? Типичное вырождение!
– Из Эпидавра, – сказал Милодар. – После окончания я с вами уединюсь и все объясню.
– Я предпочитаю, чтобы мне все объяснила Пегги, – возразил профессор. – Я ее больше люблю, чем тебя, старый козел Милодар.
Профессор засмеялся и постучал пальчиком по стеклу саркофага.
– Как ты там, сорванец? – спросил он.
Второй министр не услышал, но робко улыбнулся.
– Пускай газ! – приказал профессор Пегги, и саркофаг стал заполняться серым непрозрачным газом.
– А как же наблюдать? – спросила