глину-то приготовишь, а не махом за круг садиться.
Пока Михаил Лукич вытирал руки об фартук, а гости соображали, что сказать мастеру про его новое изделие, у кринки потихоньку стали пухнуть бока – слишком тонкие они вышли, а шейка потолще, и бока не держали ее. Пропала кринка! Гости и ахнуть не успели, как он смахнул ее с круга, смял в комок и бросил на доску.
– Не вышла звонкая. Бока перетонил, – сказал он с видимой весельцой. – Ужо других наверчу.
Глава 3.
Этим временем возле дома фыркнул мотоцикл Митьки Савелова, а следом подкатил и газик председателя.
– Электрик, чу, приехал, – сказал Михаил Лукич.
Гости пошли на улицу потолковать с Митькой, а Михаил Лукич потихоньку стал собирать инструмент. И все-таки неожиданно это для него – смазать глину. Никогда не бывало…
– Оплошал я, мать, перед гостями. Тоненькую просили, а она и опухла у меня, – пожаловался он Матрене.
– Хлебнул, поди, даве с приятелем-то со своим, за глиной-то ходил.
– Полно!
– Чего полно-то? Чего бы она пухла-то? Все крутил по-людски, а теперича пухнуть стали…
– И опухла! Уж не своя глина, дак не своя и есть. – Он бросил полизеню в горшок и смахнул ком глины вместе с молошничком за окно. – Думаешь, зря Кондратий чугунные-то ляпает? Не тянется она у его в мой-от черепок… «Хлебнул», главно…
Митька Савелов уважительно оглядел осветительные приборы киносъемочной группы и присел на подножку автобуса подумать.
– Нет, граждане, – сказал он, подумавши, москвичам. – Зачихаем мы с такой нагрузкой.
– А, может, ничего? – спросил председатель.
– Ну, если только свои работы остановим. А вместе если, то не зачихаем, так задымим. А то и полыхнуть можем. Я вон ферму подключу, чтобы доилка работала, так в деревне вполнакала свет делается, а тут… Да при наших-то сетях! – И Митька поднялся с подножки, дескать, тут и думать больше нечего, и разговор окончен.
– Вам, может быть, не совсем ясно, зачем к вам товарищи прибыли? – строго спросил у Митьки молоденький.
– Знамо, не киселя хлебать – как-нибудь разбираемся, – обиделся Митька. – Ну. Если нельзя, так нельзя, наверно.
– И как же теперь быть, Леонид Константинович? – повернулся к председателю осанистый.
– А как быть? – сунулся Митька. – Вота гослиния-то, на дворе, – махнул он рукой за околицу. – И разводка по деревне готова, а не зацепишься за нее. Мужики вон телевизоров, радиол напокупали – сохнут без дела, включать не даем.
– А в чем дело, Леонид Константинович? – снова спросил осанистый и достал блокнот.
– Некому подключить, Николай Иванович. Мы уж и деньги за все перевели, а монтажников нет и нет. Велено ждать.
– Так, – пометил себе Николай Иванович. – Что еще?
Леонид Константинович глянул на Митьку, мол, говори, коли начал.
– Опоры бетонные нужны под трансформатор, – сказал Митька.
– Все?
– Да