и здесь не обязательно крестить лбы, ставить свечи – ведь Он наделил мир светом. Надо просто знать и помнить, что Он есть и поступать по Заветам».
– А как ты получаешь послания на Адрес? – с трудом разобрал он вопрос отца.
– Послание или вопрос я слышу как голос, выделяющийся из шума других голосов. Они шумят, как море во время шторма, а некоторые можно понять, они звучат отдельно. И вместе с голосом, я вижу образ говорящего. Иногда очень ясно и близко, или как из тумана и сквозь шум. Ты говоришь сквозь шум… Ответь, у тебя есть Адрес?
– У меня его нет, – донесся удаляющийся голос.
– А у мамы? Ты встречаешь её? – спросил Волгарь.
– Я здесь. И у меня есть Адрес, разве ты не знал? – ответила мать очень ясно и приблизилась.
– Ты же не писала мне раньше…
– А ты ни о чем меня не спрашивал и вспоминал очень редко.
– Я всегда помнил тебя и относился с огромным уважением за твою запредельную самоотверженность, за одарённость, за теплоту.
– И ни разу не был на моей могиле…
– Да я жил в других городах, а когда приезжал в родной, боялся, что не найду её. Когда хоронили отца, я ужаснулся размерами кладбища и частоколом крестов. Их было несметное количество и на них висели венки из цветов, покрытых инеем, и я бы не нашел твою могилку сам, а просить сестер проводить меня к ней постеснялся. Они замерзли и торопились на поминки.
– Я поняла и простила.
– А как тебе Здесь?
– Мне спокойно.
– А мы где, в Раю или еще где-то?
– Мы Здесь. Это совсем не то, о чем говорят в церкви.
– Ты же в неё не ходила…
– Она была далеко, и мне некогда было ходить туда.
– Но у тебя есть Адрес, значит, это не связано между собой – ходила ты в церковь или нет.
– Я не знаю.
Мать окутала его каким-то очень мягким теплом и, наслаждаясь им, они замолчали.
Глава 6.
Голоса по-прежнему сливались в шторм, и он нарастал. Ясного не было ни одного, но понятно становилось только то, что шторм подняло РАН – региональное Агентство новостей, выдавшее его текст и обратный адрес сообщения. Из того, что можно было разобрать, выделялись названия газет, издательских домов, журналов и телевизионных компаний. Понял и несколько фамилий знакомых журналистов. Спрашивали и просили об одном: «Помнишь ли? И можно ли рассчитывать на эксклюзивное интервью?»
– Интервью – пожалуйста, но насколько оно получится эксклюзивным, сказать не могу, потому что вопросы пока одни и те же, – отвечал Волгарь.
– Владимир, это Нина Сарафанова. Спасибо за привет, Сашок передал мне его. Ты, пожалуйста, не обижайся на Сарафанова, что он нехорошо подумал о тебе. Трудно ведь представить, что все происходит на самом деле, что ты не разыграл всех с обратным адресом. Как же может быть такое? Я бы тоже не поверила. Это твоя душа отвечает? Всем же интересно. Я ужасно волнуюсь… А Сарафанов сник совсем. Он сильно тебя оскорбил? Прости его. Можно, я задам несколько вопросов?
– Ты уже их задаешь, я хорошо