неслабо…
– А как ты думаешь? От двух триллионов можно большой кусок отщипнуть!
– …Хотела снять ту же виллу, что и в прошлом сезоне, созвонилась-договорилась, чики-чики, все о’кей, а приезжаю – там уже какие-то наркоторговцы живут, натуральные убийцы! Все в тату, дреды до самой жопы висят, и смотрят так на меня с ухмылочкой! Я просто в шоке! Представляешь, Негрил буквально за год превратился в помойку!..
– К счастью, я на «Оборонэкспорт» не работаю, мне эти два триллиона до жопы. А что там по Цыбину? Будет соглашение?
– По соглашению, похоже, опять проблемы, Сем… Цыбин ни в какую со своими двадцатью пятью процентами… Говорили, здесь вице-премьер должен быть, может, через него продавить это дело, как думаешь?
– …Монтего еще больмень, а Негрил – жопа! Теплый мохито – двадцать баксов! Жирные американские старухи в обнимку с местными подростками! Я думала, блевану там прямо на месте!
– …Вице-премьер где-то здесь, мы из-за него битый час простояли в очереди на парковку. Ладно. Попробую взять «Витька» за яйца, он теперь мой должник вроде как… А Цыбин где?
– …Но, блин, как только приземлилась в Шереметьево, как вот ехала сейчас по Олимпийке, смотрела на все это унылое говно, ой, думаю, ну дурная я коза, ну какого пыра я оттуда уехала?!
– …Цыбин в Норильске, он шампанское не пьет!
– …Кстати, шампанское. Я думала, будут наливать еще у входа. Или я просто не заметила? Вот нажрусь, как свиноматка, че-есслово!
– …Ой, Маша, а кто это с такой няшной бородкой? Это тот самый Бруно? Который по телику дрался?
– Ага. Милый, правда? Имидж ему я сама выбирала по каталогу, у него раньше такая страшная пиратская бородища была, ты не представляешь! А он еще целый день от меня прятался, говорит: под пидора обрить меня хочешь, сбегу на фиг!
– Ха-ха-ха! Маленький, а злой! Как он этому пижону заехал! А правда говорят, что у него… Ну, это… По колено?
– Ну, не совсем так, конечно… Но очень необычно…
– Ой, я так тебе завидую, Маш! Я себе такого же хочу-хочу!
При этих словах Бруно не выдержал. Глянув снизу вверх на Машину собеседницу – кудрявую даму (или девушку, или старуху, хрен их поймет!) в чем-то серебристом и обтекающем, как рыбья чешуя, он рявкнул:
– Меня все хотят! Становись в очередь, дура, будешь восемнадцатой с краю!
Дама приоткрыла маленький детский рот и покраснела. Маша закатила глаза.
– Бру-уно, ну как тебе не стыдно? Ты грубишь заслуженной артистке России!
– И лауреату премии «Овация»! – напомнила заслуженная артистка.
– Блин, и лауреату к тому же! – Маша рассеянно посмотрела на свои ногти и полезла в сумочку за пилкой. – Ну ты, блин, вообще!
– А пусть не пристает! – огрызнулся Бруно. – Я при исполнении, между прочим! Нечего всякое фуфло толкать под руку! Арестую, и все дела!
Для пущей важности он подул в спрятанный на лацкане пиджака микрофон и сказал:
– Пятый, как слышишь? Следить за обстановкой в оба глаза!