в сон – и тут же ее выдернуло оттуда.
Она вскочила. Сердце билось так, что чуть не вырывалось из груди. Муж рядом дрых, похрапывал.
– Что это?! – спросила она себя.
Вскочила оттого, что по ушам резанул дикий женский крик – и теперь черт его знает, то ли во сне, то ли на самом деле. Пока она сидела и думала, за стеной вдруг рухнуло что-то тяжелое.
У фельдшера «Скорой» восприятия специфически обострены. Никаких сомнений – так грузно могло упасть только тело.
Через секунду она бешено трясла супруга:
– Вставай! Да вставай же! Да проснись!..
Тот был мужик с юмором:
– Ну чего тебе? Эрогенные зоны отлежала?
– Тьфу, дурак! Проснись, говорю. Там… за стеной у Кузьмича что-то упало. Будто человек упал!
Муж был не только юморист, но и здравомыслящий:
– Упал? Кто?.. Кузьмич, что ли, с кладбища вернулся?
– Дурак! Откуда я знаю, кто? Кто-то там ходит… упал кто-то, я же слышу. А до того как крикнет! Да крик-то какой… нечеловеческий.
– Ну и что ты предлагаешь?
– А чего тут предлагать?!
– Ну, так и я о том же. Что делать? Задрать подол и бегать?.. Спи давай!
И уснул. Но супруга уснуть не могла. Потащилась на кухню, глотнула валерьянки, потом долго таращилась и вслушивалась неизвестно во что неизвестно зачем. Наконец, легла и уж тогда – заснула.
Этот день был у нее выходной. Проснулась уже поздним утром, муж давно ушел. Она побродила по квартире, прислушивалась, ладе ухо к стенке прислонила и стояла так… Ночные страхи не давали покоя. Маялась, маялась, и решила позвонить своему напарнику – врачу.
Доктор выслушал взволнованный рассказ, поморщился: переться куда-то в выходной ему не хотелось. Но профессиональное братство для медиков – святое дело. Поэтому эскулап, мысленно чертыхнувшись, все же поехал.
Выслушав суть дела повторно, он кое-что переспросил, уточнил – и уяснил картину полностью.
– Гм… – промычал он, оценивая ситуацию.
На слабонервную, тем более сумасшедшую, его напарница никак не походила, он это знал. И поверил ей. Но сознавал он и юридическую сторону дела. Никаких официальных оснований вторгаться в соседнюю квартиру у них не было. Оставалось уповать на неофициальные.
У врача «Скорой помощи» сами собой образуются связи в милиции – на низовом уровне, но зачастую самые эффективные. Все обдумав и сопоставив, он сказал:
– Ты помнишь… – назвал фамилию опера из районного угро, старлея, с кем им пару раз доводилось бывать на криминальных трупах.
– Ну, еще бы!
– Звоню ему, посоветуемся.
По совпадению, тот оказался неподалеку, на выезде. Взаимовыручка обязывает: минут через двадцать офицер и сержант-водитель были здесь. Фельдшерица в третий раз повторила свою историю. Блюстители переглянулись.
– Н-ну, – протянул старлей, – конечно, как-то… А вы уверены?
– Молодой человек, – довольно ядовито молвила хозяйка, – если бы я не была уверена, я бы и пальцем не шевельнула. И вообще, вслух я говорю только то, что знаю ясно.
Это убедило