, она выглядела моложе, тратя невероятное количество средств, времени и сил, чтобы скрывать от окружающих возраст.
Косметолог и фитнес-инструктор были лучшими Настины-ми друзьями, а первым, что она перевезла в квартиру будущего мужа, оказались коробка с кремами и велотренажер.
Долго и тщательно рассматривала свое лицо в огромном зеркале на стене; однажды, много лет назад, столкнулась случайно с женой своего бывшего любовника, та была тогда моложе, чем Настя сейчас, но гусиные лапки уже наложили свой отпечаток на когда-то красивое лицо. Эти «лапки» были единственным, что Настя запомнила во внешности соперницы, но с того момента одна только мысль о морщинах вызывала у нее патологический ужас.
Размышления о старости впервые посетили ее в первую беременность, во время прогулки мимо детской площадки.
– Посмотрите, какой у тети большой живот, – крикнул кто-то из гуляющих на улице ребят.
«Мне только двадцать шесть, – возмутилась про себя Анастасия, – какая же я тетя!!!»
Слова со временем забылись, неуверенность осталась.
К тридцати трем редко, но теткой ее все-таки называли; когда это оказывались женщины постарше, в ответ всегда хотелось обозвать их «бабками».
В глубине своего внутреннего «Я» Настя казалась себе молодой, думала порой, что совсем не стареет, просто опыт жизненный прибавляется и оболочка изнашивается.
Огромное прямоугольное зеркало над массивной раковиной отражало узкое, слегка вытянутое лицо, атласную кожу с легким, едва уловимым оттенком загара, темные блестящие волосы, свободно спадавшие на плечи, густая укороченная челка надежно закрывала высокий лоб. Непроницаемый взгляд внимательных карих глаз напоминал о двухсотлетнем господстве на Руси татаро-монгол, разбавивших своей кровью кровь великого русского народа.
Окружающие считали Настю красивой, хотя для нее здравый рассудок в сочетании с интеллектом казались перспективней увядающего очарования. Даже в школе олимпиады по истории и английскому языку предпочитала она конкурсам красоты. Однако, обучаясь в институте, получила предложение перспективной работы в многообещающей компании, где довольно быстро поняла, каким эффективным инструментом воздействия может быть привлекательная внешность, а в сочетании с трезвым умом и холодным расчетом добиваться собственных корыстных интересов в суровом мужском коллективе оказалось и легче, и проще, и результативнее.
С этого момента Настя переоделась в платье и уже больше никогда не выходила из дома ненакрашенной.
Тщательно ухаживать за лицом быстро вошло в привычку, домашние воспринимали длительное пребывание ее в ванной, как некий вечерний ритуал, спокойно и без претензий. Настя получила возможность прятаться от посторонних глаз, в тишине перед зеркалом спокойно предаваться бесконечным фантазиям и мечтам.
Ей вспомнилось внезапно, как в десятом классе заявила отцу с матерью:
– Хочу стать художником!
Рисовать она любила с детства, многие даже считали, у нее есть талант, родители, однако, видели будущее единственной дочери совершенно в противоположном свете.
– Настюша, – отец, финансовый директор крупной компании, смотрел на нее как на тяжело больную, – какая же это профессия, художник? Кем ты работать потом собираешься? Учителем рисования в школе?
– Почему учителем? – возражала Настя. – Организую персональную выставку, буду продавать свои работы.
– Пока ты станешь известной, – удрученно качал головой Владимир Львович, если станешь вообще, – пройдет много лет, а до этого момента ты будешь голодать, ездить на трамвае и носить единственные вытертые джинсы, потому что на новые наряды хватать тебе не будет катастрофически. Я – против! Категорически против сумасбродного твоего решения! Нет, нет, и еще раз нет!!! Получи образование хорошее, устройся на приличную работу, а в свободное время занимайся, чем угодно, хоть живописью, хоть йогой, хоть в театре играй.
Суровый безапелляционный отец внушал ей робость и уважение. В таких же, как у Насти, внимательных карих глазах, спрятанных за круглыми стеклами очков в массивной черной оправе, читалась вековая мудрость народа, бережно передаваемая из поколения в поколения, не растрачиваемая, только накапливаемая в его голове.
Добившийся успеха благодаря проницательному уму и колоссальной работоспособности, в семье пользовался он непререкаемым авторитетом. От него унаследовала Анастасия холодный расчетливый ум, жесткость характера, умение выживать в разобщенном коллективе.
– Настенька, доченька, – уговаривала мать, во всем привыкшая полагаться на мнение мужа, – мы же с папой поддерживаем твои увлечения, но они не должны мешать будущему. Не позволяй своим детским фантазиям разрушить успешную жизнь.
От матери, неплохой в молодости балерины, не добившейся, впрочем, особого успеха и рано оставившей сцену ради удачного замужества, досталась Насте точеная фигура, пластичность, грациозность и живое воображение, склонность к размышлениям, мечтательность на грани фантазийности.
Два