свита могла видеть, что Каролина выбралась из императорской кареты и пересела в другую.
– А теперь – быстрее в Компьень! – крикнул император.
Лошади помчались во весь опор, и карета, как ураган, пронеслась через Суасон и другие разукрашенные, принаряженные городки. Дети растерянно кричали:
– Да здравствует император!
Но кареты не останавливались.
Что же происходило внутри императорского экипажа?
– Как вас напутствовали в Вене? – спросил Наполеон первым делом.
Мария-Луиза покраснела, но все же нашла силы ответить:
– Принадлежать полностью мужу и во всем ему повиноваться.
При этих словах Наполеон потер руки и накинулся на юную девушку с поцелуями и объятиями, да столь пылкими, что ее декольте мигом стало гораздо глубже.
В Компьене она вышла из кареты с круглыми глазами и изрядно ошеломленная. Придворные с воодушевлением уселись за богато накрытый стол, однако Наполеон взял Марию-Луизу за руку и увел в комнату. Там же находился монсеньор Феш. Император отошел с ним к окну и возбужденно спросил:
– Церковь признает брак по доверенности?
– Да, сир.
– Значит, императрица и я – законные супруги?
– Да, сир!
Наполеон облегченно вздохнул и улыбнулся.
– Благодарю вас! – сказал он и, отослав епископа, Каролину и фрейлин, вернулся к Марии-Луизе:
– В таком случае раздевайтесь и ложитесь, я сейчас вернусь.
Четверть часа спустя, переодевшись, приняв ванну и надушившись, он вновь явился, дрожа от возбуждения, в халате на голое тело.
Так началась супружеская жизнь этих двух людей, столь разных – невероятно разных! – и все же созданных друг для друга, если говорить о радостях альковных.
2 апреля 1810 года, в яркий солнечный день, на площади Согласия, там, где семнадцать лет назад была гильотинирована королева Мария-Антуанетта, французский народ приветствовал новую императрицу и очередную австриячку. Люди отнеслись к ней очень доброжелательно: Наполеона в ту пору просто обожали, а нашумевшая история о том, как он штурмовал австрийскую цитадель прямо в карете, лишь прибавила ему популярности. Как ни странно, скандал возник только в недрах императорской семьи. Патриотические чувства внезапно обуяли сестер Наполеона: Каролину, Полину и Элизу. Они сочли, что француженкам не к лицу нести шлейф австриячки!
– Королева неаполитанская! Великая герцогиня королевства Тосканского! Принцесса Боргезе! – закричал Наполеон. – Тем, кто ходил с корзинкой на рынок, думаю, будет не зазорно подержать трен королевы!
Дамы сделали реверанс венценосному брату и смирно приняли шлейф Марии-Луизы.
Вышеупомянутая супружеская жизнь протекала весьма интенсивно – и потому, что Наполеон не мог удержаться, чтоб не накинуться на свою молодую жену в любом укромном уголке, и потому, что Марии-Луизе очень понравилось исполнять задание отца… то есть она вкладывала в процесс всю душу и все тело. И если она еще не влюбилась